Абандон 2

— Я понимаю, — подтвердил я. Перед моим мысленным взглядом всё ещё стояли две жуткие альтернативы: или умереть с вероятностью пятьдесят процентов, или стать одним из ночных. И если говорить совершенно честно — участь ночного не казалась такой уж страшной по сравнению с полным небытием.

Но Патрик сумел меня удивить.

— Обращение не является необратимым, — очень тихо, на самой грани слышимости, сказал он, — до первого полнолуния у новых адептов есть шанс вернуться обратно. Я обещаю тебе, что сделаю всё возможное для того, чтобы вернуть тебя. Но о нашей сделке не должен никто знать, при любом её исходе.

— Да! — ответил я, когда смог осознать сказанное, — да…

— Ты совершенно уверен? Очень многое на кону, — переспросил Патрик.

— Да, — ещё раз ответил я, в панике ощущая, что озноб возвращается — не смотря на лекарство и капельницу, — да, пожалуйста.

— Хорошо, — кивнул ночной. После этого он достал ещё один шприц, распаковал его, прикрепил иглу и ловким движением вогнал её себе в вену.

Набрав в шприц той жидкости, которая заменяла ему кровь, он вытащил иглу, и воткнул её в капельницу, чуть выше того места, где она входила в мою вену. Потом он медленно надавил на поршень.

— Сейчас тебе станет очень хорошо, — сказал Патрик, — потом ты уснёшь. Проснёшься ты только через час. Уже абсолютно здоровым.

Его голос звучал как мягкая, обволакивающая колыбель. Стук сердца постепенно замедлялся. Я вдруг понял, отчётливо и непоколебимо, что всё будет хорошо. От этого осознания мне стало легко и приятно. Я куда-то уплывал, по тёплым, приятным волнам. Кажется, я зевнул и сказал что-то приятное Патрику.

Потом мои глаза закрылись, и я провалился в глубокий сон без сновидений.

Когда я проснулся, самолёт уже бежал по полосе. Похоже, мы только что приземлились. Я рывком сел на диване и посмотрел в иллюминатор. Мы как раз ехали мимо здания терминала. Тут он был совсем скромный, даже без телетрапов.

Соня сидела в кресле и хмурилась, глядя на меня подозрительно. Майкл снова был здесь. Заметив, что я смотрю на него, он улыбнулся.

— С возвращением, — сказал Патрик, — как ощущения?

— Отлично! — ответил я, ничуть не покривив душой.

— Рад это слышать, — улыбнулся ночной, — значит мы всё-таки оказались правы. Это было отравление. К счастью, на борту был антидот.

Секунду я глядел на него с недоумением. Потом взял себя в руки и подыграл:

— Как же мне было фигово! Интересно, что такого я съел?

— Возможно, кто-то маниок плохо очистил, — Патрик пожал плечами, — это довольно опасная вещь, особенно для непривычных европейцев. Ты ведь мог его случайно схватить со стола?

— Да, — кивнул я, — наверно, мог… разговором увлеклись, и вот…

— Рад, что это не эбола, — улыбнулся Патрик.

Я улыбнулся в ответ.

Возле самолёта нас ждала целая делегация: серьёзные парни в камуфляже, в большинстве своём — европейцы.

Майкл, похоже, узнал одного из них. Он помахал рукой и что-то крикнул на английском. Парень, к которому он обращался, помахал в ответ.

— Вы Артём, верно? — сказал он на русском, когда мы подошли ближе, протягивая руку, — я Семён.

Я ответил на рукопожатие.

— Мы обеспечиваем силовую поддержку вашей операции, — продолжал Семён, — в координации с… партнёрами, — он запнулся и кивнул в сторону отдельно стоящей группы в камуфляже.

— Всё в порядке с взаимодействием? — вмешался Патрик.

Семён посмотрел на меня; я кивнул.

— Я руководитель партнёров, — улыбнулся ночной и протянул руку, — Меня зовут Патрик.

— Рад, — кивнул боевик, нахмурившись и ответив на рукопожатие.

— Так всё ли в порядке? — снова спросил Патрик, — вы нашли общий язык? Нам предстоит неблизкий путь, и лучше бы обсудить организационные вопросы, что называется, «на берегу».

— Всё отлично, — кивнул Семён, — спасибо за сотрудничество.

Несмотря на то, что наёмник держался хорошо, я видел, что ему здорово не по себе. Интересно, их ввели в курс дела, с кем именно они «налаживают взаимодействие» или это чутьё у него такое?.. во второе верилось охотнее. Не стала бы Эльвира так просто раскрывать такие данные простым силовикам.

— Отлично, — Патрик улыбнулся, — перед тем как выдвигаться мы обсудим важные моменты между собой, чтобы избежать любых недоразумений.

Он кивнул мне и указал глазами на ближайший бронированный внедорожник, который стоял с отрытыми дверями. Внутри никого не было.

Соня до поры никак не вмешивалась в разговоры. Но, увидев, как мы с Патриком уходим, вдруг вскинулась и заявила:

— Арти, а кто это тебя назначил главным?

Я беспомощно посмотрел на Патрика. Ясно, что он хотел мне что-то ещё сказать наедине, возможно, очень важное. Но как найти предлог?..

— Никто его не назначил, — улыбнулся ночной, — наоборот. Мы тут рутинно обсудим распределение силовиков по колонне, тогда как тебе достанется куда более ответственная работа, — он подмигнул Соне, — сердце, которое ты достала. Оно нуждается в постоянном присмотре высшего руководства. Ты вполне подходишь. Посмотри за выгрузкой, пожалуйста.

Соня выглядела растерянной. Конечно, она чувствовала подвох, но соблазн быть «ответственной за сердце» в итоге перевесил.