Абандон 2

— Есть и хорошие новости, — добавила Анна, — из Конакри в ближайшие часы планируется вылет. У нас будет поддержка, а у вас — новые сопровождающие. Если мы правильно поняли. До нас ведь не вся информация доходит.

В этот момент самолёт дал газ и начал разбег. Шум стоял довольно сильный, поэтому я предпочёл промолчать, чтобы не напрягать голосовые связки.

Самолёт тяжело оторвался от земли и начал набирать высоту. Потом накренился вправо, уходя на разворот. Я уже отвёл взгляд и собирался вернуться в автомобиль, но тут Соня схватила меня за руку.

После поворота самолёт не выправился. Он плавно лёг на бок. Потом перевернулся, быстро теряя высоту. И через несколько секунд почти вертикально вонзился в землю, где-то справа от нас, в лесу. До нас долетел глухой рокот взрыва, а потом я увидел поднимающийся над лесом «гриб» взрыва.

Глава 4

Мы просидели в комнате для брифингов в лагере «Ви» часа два. Мне кажется, что это время мы вполне могли провести в своём номере, но Александр очень вежливо, но убедительно попросил нас остаться под централизованной охраной, которая встала вокруг административного корпуса чуть ли не живой цепью.

Наконец, появились менеджеры рудника, в том же составе, в котором они встречали нас. Свой испуг и растерянность они даже не пытались скрыть.

Анна первая опустилась в кресло, откинулась на спинку и потёрла щёки ладонями. Геолог мялся, выбирая место. Возможно, просто оттягивая начало разговора, собираясь с мыслями.

— Так, господа, — он всё-таки сел рядом с Анной, — у нас, к сожалению, не самые позитивные новости.

Соня посмотрела на меня с тоской. Она предполагала, что наше ожидание не сулит ничего хорошего.

— Говорите как есть, — попросил я.

— После утреннего… инцидента ваши… экхм… коллеги связались с нами. Они были готовы предоставить исчерпывающую силовую и кадровую поддержку. С тем, чтобы вы смогли гарантированно и безопасно завершить свою миссию, — геолог сделал паузу, взял со стола бутылку с водой и сделал несколько глотков.

— Скажите, а почему вы отвечаете за эти вопросы? — воспользовавшись паузой, вмешалась Соня.

— Пардон, не понял, — ответил Александр.

— Ну, возникает впечатление, что вы тут за всё отвечаете, — продолжала Соня, — но вы ведь главный геолог. Не генеральный директор. Не директор рудника. Главные геологи ведь обычно отвечают за другие вопросы. Я так думаю. Разве нет?

Александр посмотрел на Анну. Та едва заметно пожала плечами.

— Это вы верно подметили, — кивнул геолог, — я действительно совмещаю должность с обязанностями генерального директора. У нас случился, в некотором роде, кадровый кризис. О причинах догадаться не сложно.

— Скажите. Тот человек — который исполнял эти обязанности до вас. Он… жив? — спросил я.

— Насколько мне известно, да, — осторожно ответил Александр.

— Он был женат на местной женщине, — неожиданно вмешалась Анна, потом она посмотрела на геолога и добавила: — Саш, думаю, не время темнить. Правда.

— Ладно, — ответил он, вздохнув, — он был… очень интегрирован в местное общество. И сбежал в первый же день, когда мы обнаружили находку. Вместе с семьёй, бросив всё, даже не заморочившись с документами. Обычно у нас такое не прощают — но наше руководство велело не раскручивать историю. Всё спустили на тормозах.

— Ясно, — кивнул я.

— Потом были постоянные проблемы с местным персоналом. Думаю, он являлся первопричиной.

— И что же могло его так сильно… напугать? — спросил я.

— Понимаете, — вздохнул Александр, — сложность нашей работы здесь, в Африке, часто заключается в том, что наиболее геологическии интересные участки, скажем так, благодаря своим свойствам выделяются местным населением. Иногда — с культовыми целями. Ну, или просто как традиционные места. Очень тяжело бывает договориться даже о проведении нормальной разведки. Приходится задействовать связи в правительстве, силовую поддержку, все эти дела, которые, конечно же, обходятся недёшево…

— Участок, где проводили изыскания, был таким местом? — догадался я.

— Верно, — кивнул геолог, — хотя официально всё было оформлено как надо. У нас была лицензия на разведку. Не на добычу пока, обычно местные с этим разбираются до того, как начинается что-то серьёзное.

— И эта лицензия предусматривала проведение серьёзных взрывных работ? — уточнил я.

— Н… не совсем, — вздохнул Александр, — мы договорились, что я проведу подрыв для сейсмоанализа за границами того участка, который местные считают… ну, скажем, важным.

— Они там мальчиков обрезают, — вмешалась Анна, — и всегда это делали.

— А, ну да, они же мусульмане… — кивнул я с пониманием.

— Они это делали и в доисламскую эпоху. А потом просто адаптировали местные традиции с требованиями новой религии. Но место осталось. Священное, как вы понимаете.

— И вы рискнули подорвать там? — уточнил я, глядя геологу в глаза.

Тот опустил взгляд.

— На самой границе участка.

— Без ведома руководителя рудника, так?

— Не совсем. Он подписал план работ, где был обозначен возможный район зондирования. Формально я остался в его границах.

— Рисковый вы человек… — заметил я.