ab4b35f9-bcc9-4486-85d1-16f2de6a07ad

– Тебе, в самом деле, нужно этим заниматься сегодня? – спросил Ник у Сэм, когда

они остались одни. – Прямо сейчас?

– Да, в самом деле, – ответила она, болезненно поморщившись. – Приходится играть

по правилам. В расследовании каждая минута дорога. Ты же понимаешь.

– Конечно, понимаю. Но они только что узнали, что их сын и брат убит. Ты могла бы

дать им хоть минут пятнадцать переварить новость, прежде чем бросаться исполнять

полицейские обязанности.

– Я должна работать, Ник. Когда я произведу арест, наверняка они вздохнут с

облегчением, что убийца не разгуливает по улицам.

– Да какая им, черт побери, разница? Разве это вернет Джона?

– Мне нужно возвращаться в город. Ты едешь?

Окинув последним взглядом гостиную, помнившую столько счастливых часов,

которые они здесь провели с Джоном, Ник последовал за Сэм к выходу.

Глава 4

В душе Грэхема О’Коннора померк свет и наступил конец света. Он прислонился к

деревянной белой изгороди, скользя взглядом по простирающимся землям своего

поместья, но из-за слез и горя ничего не видел. Джона больше нет. Джона больше нет.

Джона больше нет.

С того момента, как их позвала Кэрри и сказала, что их в доме ждет Ник, Грэхем

знал. Когда на этот день назначено самое важное в карьере Джона голосование, лишь по

одной причине мог приехать Ник. Грэхем знал, как всегда знал, что есть что-то постыдное

для отца в том, чтобы любить одного ребенка больше других детей. Но Джон был

необыкновенным. С самых первых часов после рождения сына Грэхем разглядел в нем

нечто особенное, благодаря чему и многие другие любили Джона.

С мокрым от слез лицом Грэхем думал, как могло случиться такое несчастье.

– Папа?

Прозвучавший голос старшего сына наполнил Грэхема разочарованием и

ощущением безнадежности. Помоги ему Боже, что он так думает, но почему, если уж ему

было суждено потерять сына, это не мог быть Терри вместо Джона?

Терри сжал плечо отца:

– Чем я могу тебе помочь?

– Ничем, – и Грэхем смахнул слезы.

– Сенатор?

Тот повернулся и увидел Ника в сопровождении симпатичного детектива.

– Мы возвращаемся в Вашингтон, – сообщила она, – но прежде мне нужно

подтверждение, где вы находились прошлой ночью. После десяти.

Каким-то образом старику удалось сдержать охвативший его взрыв ярости из-за

подозрения, что он мог бы иметь касательство к смерти того, кого любил больше всех, за

исключением Лейн, конечно.

– Я был здесь с женой. Мы принимали друзей, играли в бридж, в одиннадцать пошли

спать.

Кажется, ее удовлетворил ответ, и она повернулась к Терри:

– А вы, мистер О’Коннор?

– Я был… э… с другом.

Терри стал совершенно отбившимся от рук бабником с тех пор, как вождение в

пьяном виде поставило крест на его политической карьере за несколько дней до того, как

старший сын собирался объявить о выдвижении своей кандидатуры в Сенат. И в сорок

четыре Терри был столь же далек от того, чтобы остепениться, как и в двадцать два, что

доставляло Грэхему душевную боль.

– Мне потребуется имя и номер, – заявила детектив.

Щеки Терри ярко покраснели, и Грэхем понял, что за этим последует.

– Я… хм…

– Он не знает ее имени, – вмешался Грэхем, бросив на сына взгляд, полный

омерзения.

– Я могу поискать, – быстро ответил Терри.

– Отличная идея, – одобрила детектив.

– Это не совпадение, что все случилось накануне голосования? – спросил старший

О’Коннор.

– Мы ничего не можем исключить, - ответила детектив.

– Проверьте лидера меньшинства Стенхауза, – посоветовал Грэхем. – Он всем

нутром ненавидит меня и позавидовал бы любому успеху моего сына.

– За что он ненавидит вас? – спросила она.

– Они были ожесточенными соперниками несколько десятилетий, – ответил за отца

друга Ник. – Стенхауз делал все, чтобы заблокировать закон об иммиграции, но он все

равно прошел.

– Хорошенько присмотритесь к нему, – сказал Грэхем, клокоча от ярости, голос его

сорвался. – Он способен на все. То, что я потерял сына, доставит ему несказанную

радость.

– Кто-нибудь еще приходит вам на ум? – спросила детектив. – Кто связан с вашим

сыном в личном плане или на профессиональном уровне?

Грэхем покачал головой.

– Джона любили все. Но я подумаю и дам знать, если что придет в голову.

Ник шагнул к Грэхему и обнял его.

Тот в ответ обхватил за плечи друга своего сына, которого любил как родного.

– Найди, кто это сделал, Ник. Найди.

– Найду. Обещаю.

Когда Ник и Сэм уходили, Грэхем отметил, как поникли плечи советника его сына и

поверил его словам. Терри же отец сказал следующее:

– Достань имя своей красотки и сделай это сейчас же. И не показывайся на глаза,

пока не исполнишь.

– Да, сэр.

***

На обратной дороге в Вашингтон Ник проверил «блекберри» и просмотрел

заявление, которое составила их контора.

«С огромным прискорбием сообщаем, что наш коллега и друг сенатор Джон Томас

О’Коннор найден сегодня утром мертвым в своем доме в Вашингтоне. После того как