a6d7bdf5-a541-4ddf-adb9-b1e35a8a6b16

— Он всегда был гребаным куском дерьма, - выдавил Мартин, резко захлопнув ящик

комода.

— Да, ну... Насильники имеют тенденцию быть неприятными в большинстве

аспектов своей жизни, но — забудем на мгновение Бэна — настоящая проблема — это то,

что мы будем делать с моей мамой и репортером "Вашингтон пост".

Скрытный Мартин вернулся и уставился на меня из другого угла комнаты, положив

руки на бедра.

— Что ты от меня хочешь?

Я сделала еще один глубокий вздох и призналась:

— Я не знаю. Поэтому мне нужна твоя помощь. Мне нужно, чтобы ты помог мне

выяснить, как сделать все правильно.

146

Накал Страстей

Пенни Рейд

Он пожал плечами, его тон стал сдержанным.

— Что сделать правильно? Я не вижу проблемы.

Я была в замешательстве, потому что чувствовала, что проблема была очевидной.

Предоставляя ему презумпцию невиновности, я решила разъяснить.

— Проблема, Мартин, в том, что твой отец воспользуется нашей с тобой

заинтересованностью в друг друге...

— Мы не заинтересованы. Ты моя девушка.

— Он использует наши отношения, чтобы опозорить мою мать. Он уже дал два

интервью, где намекал, что она смягчится по поводу законопроекта Сетевого Нейтралитета

из-за меня, потому что мы встречаемся.

— И что?

Мои глаза расширились от его ответа, и я была настолько поражена, что потеряла

дар речи. Я тупо повторила:

— И что?.. Что? То, что это очень плохо. Нам нужно остановить его.

— Это не наше дело. — Мартин почесал подбородок, сказав это как-то отстраненно,

и пожал плечами.

Я действительно начала недолюбливать это его пожимание плечами. И начала терять

самообладание.

Что за черт?

Я встала с кровати и начала ходить, разглагольствуя на все четыре стены:

— Конечно, это наше дело. Это дело всех нас. Сетевой нейтралитет — это дело

каждого! Просто потому что ты не разу в жизни не работал для чего-то, не означает, что это

не твое дело.

Выражение лица Мартина стало холодным и жестоким, он сжал челюсть. Я сразу же

пожалела о своих словах, как только произнесла их.

— Ладно, извини. — Я протянула руки между нами, уронив их по бокам, когда он

продолжил также на меня смотреть. — Я не это имела в виду. Но ты не можешь

игнорировать важные вопросы, которые затрагивают всех, кроме максимум одного процента

населения, которым все равно, просто потому что ты входишь в их число. Это

безответственно.

— Что ты предлагаешь мне делать? — Этот вопрос был в равной степени

саркастическим и риторическим. — Ты встречалась с моим отцом. Он не будет слушать

меня. Он никого не хочет слушать. И если я пойду против него, он уберет меня.

147

Накал Страстей

Пенни Рейд

— Мартин, что тогда остается? Хм? Я не могу позволить моей матери отступить из-

за сфабрикованных обвинений. Если ты не можешь заставить его выслушать тебя, то

остается другой вариант, и это... Это... — расстаться нам.

Я не сказала этого, но только потому, что это был единственный оставшийся

вариант.

Мартин сразу понял смысл невысказанного, потому что он стал неподвижен, и его

глаза предвещали бурю. Его угрожающее опровержение было высказано мягко.

— Нет. Ни таким проклятым способом.

— Тогда предложи мне другое решение.

— Нет, это все чушь собачья, — обвинил он меня, а я все так же стояла на своем,

пока он тихонько злился на меня. — Это не имеет ничего общего с нами. Ты ищешь предлог.

Это просто предлог, чтобы обгадить все, что мы построили. Ты искала повод, чтобы сбежать,

и ты нашла его.

Я наклонилась вперед, чтобы дотронуться до него, но он отпрянул, подойдя обратно

к комоду и захлопнув еще один ящик.

Мне не понравились умоляющие нотки в моем голосе, когда я сказала:

— Нет. Я стою за то, во что я верю. Твой отец дискредитирует мою мать, нанося

ущерб ее репутации, и люди покупаются на это. Она работала всю жизнь против коррупции.

Она боролась за добро и справедливость, мир и процветание.

Мартин издевался, его слова были насмешливыми:

— Она не супер-герой, Кэйтлин.

— Она является таковой для меня. И я не собираюсь сидеть сложа руки, пока твой

отец заставляет ее выглядеть словно коррумпированную прослойку.

Он покачал головой, явно разочарованный.

— Послушай. Что ты сможешь сделать, чтобы Денвер Сандеки изменил свое

мнение? Он никогда не меняет свое мнение. Говорить с ним бесполезно. Спор с ним только

сделает его счастливее. Он получает удовольствие от чужих страданий.

— Мы должны остановить его.

— Мы не сможем.

— Что... тогда? Я должна позволить ему говорить все те ужасные вещи?

— У тебя есть выбор? — Он полностью повернулся ко мне, его выражение лица не

изменилось.

— Я дам интервью. Позвоню репортеру из "Вашингтон Пост".

— Это ничего не изменит. Мы встречаемся. Мы вместе. Наши семьи не близки, но

это неважно, потому что восприятие — это все, что имеет значение. Почему кто-то поверит

148

Накал Страстей

Пенни Рейд

тебе, а не моему отцу? Они даже не попытаются. — Я видела, что он пытался отговорить