А жизнь продолжается

Ну, на этот счет им тревожиться нечего.

А еще он показал на карте, где им становиться, одна артель — здесь, другая — там. Только они люди неученые, потому и спрашивают, не значит ли это искушать Господа? Не лучше ли переходить от залива к заливу, и глядеть в бинокль, и примечать за птицами, и искать по мере возможности?

Хозяин позвонил в колокольчик и распорядился позвать Подручного.

— Покажите мне карту! — сказал он артельщикам.

Это была карта побережья, позаимствованная со шхуны. Хозяин стал ее разглядывать, сделал вид, что она ему знакома, взял циркуль и отметил на карте точку:

— Вот он, Поллен, где эта узкая губа!

— Ладно, — отвечали старшие. — Но он говорит, что одной артели надо держаться вот тут вот, около острова, который зовется Фуглё. И что обе артели должны оставаться каждая на своем месте.

Хозяин сделал еще один замер циркулем и кивнул:

— Все верно. Он передал мои указания.

Подручный тихонько вошел в контору, положил свою шапку у двери и, шагнув вперед, поклонился.

Он чертовски вежлив, этот старик, невольно подумал хозяин. А вслух сказал:

— Им не совсем понятны наши указания, ты бы не повторил еще раз?

За этим дело не станет. Подручный принялся разъяснять сызнова, очень убедительно, он назвал Поллен и Фуглё, точно обозначил расстояния, отметил особенности течения.

А не прикидывается ли он? — подумал хозяин, удивленный подобной осведомленностью.

— Ты не хочешь посмотреть карту? — спросил он.

Подручный вынул пенсне, но не стал его надевать.

Он улыбнулся:

— Карта у меня в голове.

— Хорошо, — сказали старшие. — Ну а то, что мы должны оставаться на одном месте…

— Я сказал, семь суток, — возразил Подручный. — Если за семеро суток вы не запрете сельдь, тогда вы передвигаетесь на семь миль севернее, к Сенье. Но я уверен, сельдь вы запрете еще до этого! — добавил он и перекрестился, коснувшись лба и груди.

— Чудно! — пробормотали старшие. — Почему это нам нужно стоять именно там, вместо того чтоб искать ее в открытом море?

— Потому что, — возгласил Подручный, точно пророк и провидец, — когда сельдь появляется в этих краях, она именно там и держится. Тут и сомневаться нечего. У сельди в море свои пути. Кит и нерыбь могут ее разметать, только от вас это не укроется, и вы пойдете следом за косяком.

— Ты уже вызывал туда сельдь своими заклинаниями? — спрашивает, вконец отчаявшись, один из старших.

— Потому что тогда мы не желаем с этим связываться! — говорит другой.

Подручный переводит взгляд на хозяина:

— Прямо и не знаю… Еще какие-нибудь вопросы будут?

— Нет.

Он кланяется, поднимает с пола шапку и уходит.

Черт, ну и дисциплина, вновь подумал про себя Гордон Тидеманн, не иначе, он прошел выучку на большом корабле. Артельщикам же своим хозяин коротко и ясно сказал:

— Ну вот вы и получили разъяснения насчет моих указаний.

Хозяин тоже нашел, что Подручный вел себя чересчур уж загадочно, но оставил все как есть. Почему бы и не послушаться старика! В прошлую путину артели побывали на всех старых местах, обрыскали все заливы, куда обычно заходит сельдь, и вернулись домой, так ни разу и не закинув невода. Посмотрим, что получится в этот раз! Год на год не приходится, отчего же не попытать удачу.

V

Весной Гордон Тидеманн выстроил в горах охотничий домик. Так он его, во всяком случае, называл, но на самом деле это был целый домина, летняя дача — если семейству захочется пожить за городом. Он нанял большую артель, и работа спорилась, там трудились каменщики, плотники и маляры, но вот они отделали веранду, с которой открывался головокружительный вид на пропасть, и установили флагшток. Пока что это было все.

После удачной путины Гордон Тидеманн развил необыкновенную деятельность, о, это был энергичный и предприимчивый человек. Атеперь он располагал еще и деньгами, ибо случилось нечто немыслимое и невероятное: у Фуглё артельщики заперли сельдь, это было чудо, о котором раструбили газеты и которое перевернуло вверх дном весь край. Вот как нечаянно и щедро одарила его судьба! А пристало ли местному тузу и хозяину Сегельфосса загребать деньги без того, чтобы найти им должное применение? Он удлинил пристань, выдвинув ее далеко в море, чтобы к ней могли причаливать пароходы. Он расширил кредит у себя в лавке и помог не одному бедняку. Такой уж он был человек. Он начал подумывать об осуществлении плана, который они в свое время обсуждали со стариком Подручным: завести в городе маслобойный завод, который бы снабжал всю округу.

Короче, он много за что брался, однако мать его, глядя на все это, лишь покачивала головой. Когда же он затеял строить дом в горах, она и вовсе всплеснула руками. Чего только этот Гордон не придумает — переезжать за город из Сегельфосской усадьбы! И как это фру Юлия не вмешалась! Нет, фру Юлия не стала вмешиваться, хозяйка дома, любовница, мать, красивая и горячая, в первую очередь она была женщиной, вот и опять она ходила с округлившимся животом. Нет, она не собиралась чинить помехи своему мужу.