А тому ли я дала? Когда хотелось счастья, а получилось как всегда

Мышление любоголиков выстроено весьма причудливым образом: ответственность за других – в почете, а ответственность за себя – в игноре. Типа, для твоего, любимый, счастья я буду делать все-все-все, и от себя откажусь, а для своего – не знаю, не умею, не могу, не получается, так что возьми эту задачу на себя – wake me up inside ©.

Поэтому их любимая забава – причинение помощи. Хлебом не корми, только дай кого-нибудь спасти. Причем ладно бы котика бездомного или собачку. Нет, особенным спросом у этого эксклюзивного отряда спасателей пользуются те, кто, в общем-то, не рвется быть спасенным: инфантилы, алкоголики, наркоманы, люди с личностными расстройствами, откровенные агрессоры и манипуляторы. Любые хромоножки, которые, равно как и доморощенные «спасательницы малибу», рады спихнуть ответственность за себя на кого-то другого.

Откуда же сия напасть берется? Вестимо, из детства. Помнишь, мы уже сталкивались с этой аксиомой, когда говорили про неуловимость. С любоголизмом, в общем-то, то же самое: недолюбили, перелюбили, слишком рано или грубо разорвали важный контакт.

И тут важно понимать вот что. Для формирования любоголических тенденций вовсе не обязательно быть из семьи алкоголиков, наркоманов, садистов или еще каких упырей, издевающихся над детьми. Вполне достаточно холодных родителей, их частого отсутствия, высокой тревожности в семье, вот этих всех странноватых установок, переключения на других детей или всяких неприятностей, свойственных советским роддомам, типа приложить к груди на вторые сутки, отлучить от матери на недельку-другую и так далее. Ранняя утрата родителей или близких родственников, которые выполняли родительские функции, тоже отправляется в корзинку с причинами.

Фундамент любоголизма – страх оставленности. Чрезвычайно боязно, что дорогой и нужный человек вдруг растворится в небытии: бросит, изменит, умрет. Где-то дорогой читатель это уже видел, да? Все верно, я же говорила, что неуловимость и любоголизм – однояйцевые двойняшки. Просто у неуловимых этот страх переродился к тенденцию избегать, а у любоголиков – в патологическое, неуправляемое желание сливаться намертво. Ну а так как соединиться в одно целое, эка незадача, не получается, приходится уравновешивать себя разными другими причудливыми способами (например, изменами), чтобы не разобрало на куски.

Про любоголизм написано очень много умных книг, статей, ну, в общем, не я первая тут про созависимость (а именно она скрывается под данным названием) распинаюсь. Но. Мне видится, что есть нюансы, про которые не рассказывают. Исправлю это.

Они – терпилы?

Вот и нет. Любоголики отнюдь не слабые, не безвольные. Застревают они в болезненных связях не потому, что кишка тонка, а так как есть сбой в формировании привязанности, не работает там рычаг управления. Стоит только почувствовать какие-то теплые эмоции к человеку, как все, запускается отработанный сценарий «а вдруг сейчас этот человек исчезнет, надо покрепче вцепиться».

С силой-то все в полном порядке. Более того, если приглядеться вон даже к нашим героиням, там же выносливости на целый квартал горящих изб хватит, не говоря уже о табуне бешеных скакунов. Да, действительно, самая частая жалоба страдающих любоголизмом: я выжата как лимон, еле ноги таскаю. Но это лишь потому, что поддержание подобных отношений требует титанических затрат. Тут тебе и потакать капризам, и постоянно контролировать, и пытаться изменить неизменимое. Покруче, чем строительство железной дороги вручную. При этом времени на что-то другое не остается, остальные зоны жизни практически изолированы, ведь как это – отвлечься от любимки, вдруг что! Посему подпитаться ресурсами попросту негде. Получается, знаешь, такая история, как с ванной: набрал ее, затычку открыл, а кран не включил. И все, вода безвозвратно уходит.

Любоголизм везде

Да-да, не только в самых интересных дорогому читателю любовных отношениях, но и в остальных сферах жизни. Если приглядеться к остальным коммуникациями любоголика, то легко заметить общую тенденцию. Например, человек с синдромом жертвы, вечно вкладывающий все-все в других и, по его мнению, остающийся с носом, и про работу будет жаловаться, мол, все там на мне «ездюют», и про семью сообщит то же самое, и про друзей, поганцев, которые только брать горазды, а отдавать ничего не отдают. А какой-нибудь садюга везде будет пытаться всеми заправлять, принижать, захватывать власть.

Так что созависимость – это не только про «любовную» зависимость, а про способ коммуникации с миром в целом.

Сначала яйцо, потом курица

Любоголизм – это не тяга к мудакам. Это выстраивание отношений по определенному сценарию, для участия в котором кастинг проходят только мудаки. Нормальный человек не будет вписываться в эти игрища, где его пытаются сделать то родителем, то беспомощной деточкой, манипулируют, стараются захапать в единоличное владение. Да и, в общем-то, любоголика такой человек не сильно заинтересует, ибо не сойдутся шестеренки.

Всегда в поисках