А теперь держи меня

— Мы же не доехали до Москвы, — не понимает Егор. — Куда ты нас привёз?

Андрей не отвечает. Молча выключает двигатель, надевает кепку и открывает дверь, выбираясь на улицу. Следом за ним из машины выходит Маша — она решительно открывает дверь со стороны Матвея и отстёгивает наручники. Иркутский невнятно бурчит, что-то похожее на ругательства, и неохотно выбирается на улицу. Свежий прохладный воздух касается щёк, заставляя ёжиться, и я замираю, сдерживая дрожь. Не верится, что это конец. В голове не укладывается, что мы, наконец, добрались до конечной точки.

Егор, видимо, заметив мою нерешительность, накрывает руку ладонью и переплетает наши пальцы. Это лишь на краткий миг придаёт мне сил.

— Всё хорошо, — тихо говорит Шторм, и я ему верю, хотя не должна.

Мы выбираемся на улицу, негромко хлопаем дверью, осматриваемся.

— Это склад моего приятеля, — Таран решает снизойти до нас с объяснениями. — Он обещал прислать своих людей, чтобы они забрали нас и привезли в Москву. Им можно доверять.

Никто не отвечает, и Андрей первым двигается в сторону здания, наверное, чтобы показать нам, что опасаться нечего. Даже оружие не достаёт, хотя следовало бы. Мало ли, кто ждёт нас по сторону стен. Может быть, эти странные друзья тоже на стороне Арчи.

— Егор, — тихо бормочу я, заставляя Штормова остаться со мной позади всех на достаточном расстоянии, чтобы никто ничего не услышал.

— Что?

— Мне страшно.

Вот оно. Я сказала это вслух, и словно огромный камень рухнул с груди, открывая проход для накопившихся эмоций. Парень крепче сжимает мою руку — его ладонь такая тёплая и большая, будто купол, накрывающая меня и защищающая от опасностей. Несмотря на всю напряжённость, в этот миг я чувствую прилив спокойствия. Я в безопасности, я дома — рядом с Егором.

— Это конец, — заверяет меня Шторм. — Мы сейчас войдём в это здание, встретимся с друзьями Тарана, уедем в Москву, а там начнём новую жизнь. Ты и я. Слышишь?

Он тянет меня, заставляя остановиться. Хватает руками за щёки и смотрит прямо в глаза — всё внутри сжимается и накаляется под натиском голубых пронзительных глаз.

— Я рядом, — настойчивее повторяет Егор. — И я люблю тебя, Розина. Всегда любил.

Втягиваю в себя воздух, загоняя обратно слёзы, но губы начинают предательски дрожать, и мне приходится плотно сжать их, чтобы не разреветься. Ещё рано, нельзя, не сейчас.

— Я тоже тебя люблю, — шёпот — единственное, на что я способна.

Но Штормов улыбается, и я понимаю, что этого достаточно. Парень убирает прядь моих волос за ухо и осторожно гладит щёку, словно смахивая ещё не вырвавшиеся на свободу слёзы. Под ложечкой сосёт, горло сдавливает, но я всеми силами сдерживаю себя.

— Поторопитесь, голубки, — громкий голос Маши заставляет нас вернуться в реальность.

Егор усмехается, перебрасывает руку через моё плечо и прижимает к себе. Я обнимаю его за талию, и мы направляемся к остальным.

— Это конец, — с облегчением в голосе повторяет Штормов, когда мы подходим к дверям здания.

Впервые за долгое время я улыбаюсь.

— Да, это конец, — говорю скорее себе, чем кому-то из присутствующих.

Таран осматривает нас, будто бы молча спрашивая, готовы ли мы к этому. Маша стоит рядом, смотря куда-то под ноги. В её руке пистолет, и сестра, видимо, не собирается убирать его. Матвей чуть в стороне, нервно кусает губы, осматриваясь.

Вот и всё. Мы здесь, все живы и здоровы. Осталось подождать ещё немного, пока всё это не закончится. А там как-нибудь разберёмся.

Андрей открывает дверь и первым заходит внутрь, и мы следуем за ним, оказываясь в огромном помещении, заставленном стеллажами с коробками, уходящими к потолку. Здесь настоящий лабиринт, и запросто можно потеряться, если не держаться вместе. Сбоку лестница, ведущая на второй ярус, крыша над нами стеклянная, и утреннее солнце пробивается сквозь неё, пытаясь добраться до самых потаённых уголков здания.

Мы двигаемся вслед за Андреем между стеллажами, нависающими над нами, словно игрушечные макеты зданий, и наши шаги эхом разлетаются по помещению. Крепко держу Егора за руку — мы идём в самом конце, и каждый раз я одёргиваю себя, чтобы не обернуться и не проверить, нет ли сзади нас врагов.

За следующим поворотом Маша резко останавливается и вскидывает руку, целясь в кого-то. Я резко замираю, словно бы налетев на невидимую стену, — Андрей же спокойно опускает ладонь на запястье сестры и заставляет девушку опустить пистолет. Парень улыбается кому-то, и я облегчённо вздыхаю.

Таран не соврал: Рома и Крис уже здесь, а вместе с ними шестеро вооружённых мужчин. Троим из них за сорок, остальным не больше тридцати. У каждого из них автоматы и пистолеты на поясе в кобуре. Если бы они не были одеты как дворовые ребята, то я бы подумала, что это полицейские. Хотя, может быть, так оно и есть.

— Вы добрались, — Крис улыбается, подходя к нам. — Слышала, у вас трудности возникли.

— Типа того, — Егор кривится, когда взгляд девушки останавливается на наших с ним сцепленных руках.