Читаем А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Том 2 полностью

Эти сведения не точны и почерпнуты, вероятно, из письма С. Н. Карамзиной брату Андрею: «Конюшенная церковь невелика, и туда впускали только тех, у кого были билеты, то есть почти исключительно высшее общество и дипломатический корпус, явившийся в полном составе» (наст. изд. с. 380). В действительности на отпевании отсутствовали: английский посол Дерхем и греческий посланник кн. Суццо — по болезни, Геккерн и прусский посол Либерман, отклонивший приглашение «вследствие того, что ему сказали, что названный писатель <Пушкин> подозревался в либерализме в юности» (Щеголев, с. 398).

721

Этот же эпизод иронически передает П. А. Вяземский в письме к Э. К. Мусиной-Пушкиной от 16 февраля 1837 г.: «Папаша его <Дантеса> расторговался, продает свою квартирную обстановку, все ездят к нему как на аукцион в мебельном складе; купили даже стул, на котором он сидел» («Сев. край», 1899, 14 ноября, № 331).

722

Дантес в дальнейшем принимал деятельное участие в политической жизни Франции и был назначен в сенат, где занимал крайнюю правую позицию. Геккерн, действительно, несколько лет был не у дел, а с 1842 по 1875 г. занимал пост голландского посла в Вене.

723

Женщина «умная, но странная» — Е. М. Хитрово.

724

Смирнов имеет в виду указ, разрешающий только статским советникам быть камергерами. Однако этот указ вышел лишь в июне 1836 г., а в 1834 г., когда Пушкин был был пожалован в камер-юнкеры, такого указа не существовало. Поэтому в «Записках» 1834 г. Смирнов пишет о недогадливости царя: «<Пушкин> уверял, что странно ему будет надеть придворный мундир, ему, прежнему критику двора, mais le fin mot de la chose <но разгадка этого>, — ему было досадно, что не сделали камергером; в этом государь не догадался, и ему дали золотой мундир, чтоб только можно было бы его и особенно прекрасную жену его приглашать во дворец» (Врем. ПК, 1967–1968, с. 8). В 1842 г. когда писались «Памятные записки», Смирнов, забыв, когда был введен придворный ценз, пишет уже о «невозможности» для Пушкина стать камергером.

725

А. В. НИКИТЕНКО: Александр Васильевич Никитенко (1805–1877) — литератор, критик, позднее профессор Петербургского университета. С 1834 года был цензором Петербургского цензурного комитета. Образованный и либерально настроенный и в то же время осторожный чиновник, Никитенко, отчасти против своей воли, был проводником жесткой уваровской цензурной политики. В 1834–1835 годах он цензуровал «Анджело», «Сказку о золотом петушке», третью часть «Стихотворений А. Пушкина»; исключения, сделанные им, вызвали резкое раздражение Пушкина, не вполне справедливо возлагавшего вину на него одного (см. запись в дневнике Пушкина в феврале 1835 г. — XII, 337, и письмо в Главное управление цензуры 28 августа 1835 г. — Письма IV, с. 104, 273–274). Знакомство Никитенко с Пушкиным было отдаленным. Отношение его к личности Пушкина сдержанно-неблагожелательное; и по социальному своему происхождению (крепостной, с трудом добившийся вольной), и по общественному положению и связям (он принят домашним образом у М. А. Дондукова-Корсакова), и даже по литературным симпатиям он тяготеет к формирующейся разночинной интеллигенции (Кукольник, Полевой); Пушкина же он причисляет к аристократическим кругам и охотно повторяет ходячие слухи о его корыстолюбии, эгоизме и т. д. Вместе с тем, прекрасно осведомленный в делах цензурной политики, он сообщает ценнейшие сведения о цензурном режиме «Современника», а после смерти Пушкина пытается в своих лекциях с либеральных позиций осмыслить роль и общественное значение его творчества.

Впервые дневники Никитенко опубликованы — РС, 1889–1892, с небольшими изменениями в отд. изд.: А. В. Никитенко. Записки и дневник, тт. I–III. СПб., 1893.

Автографы тетрадей дневника, включавших публикуемые записи о Пушкине, не сохранились. На основании сличения сохранившихся тетрадей с печатным текстом И. Я. Айзенштоком установлен факт редактирования текста дочерью автора, С. А. Никитенко, готовившей рукописи для печати; возможно, ее вмешательством объясняются отмеченные далее некоторые хронологические несообразности.

726

ИЗ «ДНЕВНИКА» (Стр. 279). А. В. Никитенко. Дневник. В трех томах. Подготовка текста, вступительная статья и примечания И. Я. Айзенштока. Гослитиздат, 1955; т. I, с. 139, 140, 141–142, 145, 178, 179, 180, 182, 193, 194, 195–197; т. II, с. 523.

727

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология биографической литературы

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии