А-Прогрессор

Артариил ничего не ответил на мой выпад. Брат Тисий закончил свою речь словами:

— …постигнет кара Божья тех, кто ему не внемлет!

И пламенеющий клинок чистого Света рассек меня на две несколько неравные половинки. Город Тигир тряхнуло небольшое землетрясение.

Я сделал все, что надо, и даже больше. Теперь исполнением моего замысла займется крылатый, уверенный, что творит добро. Ох уж эти благие намерения! Но радоваться этому пришлось не скоро. Удар слуги Небесной Лестницы вверг мое сознание в муки. Нет, не так, «муки» — слишком мягкое понятие для того, что мне пришлось испытать. Казалось, что сам Создатель укоряюще смотрит на меня, на мою душу. Это было непередаваемо. Стыд, душевные страдания, разрывающийся на части разум. И это только малая толика моих ощущений после удара крылатого…

Если бы я знал! Ни за что не подставился бы так. Выгода выгодой, но лучше адские муки, чем такое. Тем более в результате того, что я был низвергнут мечом Света, мне стал закрыт мир живых на пять лет! Уточню: решись я на бой и выиграй, на такой же срок был бы выведен из игры и Артариил. О-хо-хо. Что ж память мне раньше не подсказала еще и таких последствий!

Пять лет! Немалый срок, за который все может развалиться. Тяжело из режиссера превратиться в статиста. А-а-а. Надо было просто сделать вид, будто испугался! И пусть моя реакция была бы не столь правдоподобной, чем получилась в итоге, но… Пять лет! О, Верховный!

Стоп! Не нервничать. Что сделано, того не вернуть. Сожаления только помешают, они бесполезны. Случившееся надо просто учесть и постараться не повторить в будущем. И все же хорошо, что я не стал сражаться. Во-первых, все равно бы проиграл, Артариил явно более силен и умел. Во-вторых, катаклизмов не произошло, так, тряхнуло немного, но разрушения были небольшими.

Зато последствия этого землетрясения! Они превзошли все ожидания. Брата Тисия уносили с городской площади на руках. Мало того что он был прекрасным оратором, мало того что многие прежде знали его как безмолвного калеку… и вдруг проповедь его, такая захватывающая, такая понятная, такая чистая. Даже все это без закрепления чем-то большим могло и не сподвигнуть людей на такую реакцию. Но когда после его слов «…постигнет кара Божья тех, кто ему не внемлет» тряхнуло весь город и окрестности… Ух-х! Эффект от этого завершающего штриха был вполне предсказуем. Тем более когда на чаши Весов брошено влияние Света…

О Тисии и его пути можно было не волноваться. Всю работу сделают за меня. Причем намного более тонко, чем смог бы я сам. Птичка небесная со своей излюбленной методикой вещих снов и откровений достигнет нужного результата намного быстрее. А когда он поймет, если поймет вообще, что делал угодное аду дело… Но ладно, это если и случится, то точно не в ближайшее время.

Имелась у всего произошедшего и еще одна приятная сторона. Не маленький такой бонус за мое насильственное низвержение. И бонус этот — тот груз, который лег на Весы от поступка крылатого птенчика. Так как я не сопротивлялся да и не выказывал агрессии, это повлекло к огромному колебанию чаш. Фактически Артариил этим поступком развязал мне когти. С таким отклонением я мог творить все, что мне заблагорассудится!

Но был и иной вариант: просто ждать, пока Весы пассивно не сыграют на меня. Ведь пока чаши так отклонены, все больше и больше рождается на Аркахе темных душ.

Пользоваться или ждать? То, что я не мог подняться в мир живых, конечно, значительно ограничивало мои возможности. Но не сводило их на нет. У меня же был инструмент. Корявый, тупой, несмышленый, но инструмент. Вот знаю, что правильнее было бы ждать, нарабатывать пассивный бонус от Весов, но ничего не делать — это было выше моих сил.

Материализовав кучу инструментов и заготовок, я углубился в работу. А когда она была завершена, вызвал из золотой шахты Свериуса…

7 февраля 629 г. от Р. А. Пригород Винисиса

Родисис Малькис задумчиво вертел в руках истоптанные сандалии. Бывший легионер, а ныне землевладетельный фермер точно знал, что у него таких не было. Да и размер был явно не по его ноге. Но что эти сандалии делали под грудой тканей в углу спальни его жены?

То, что это не женская обувь, было ясно как божий день. Неприятная догадка мелькнула в голове Родисиса. Когда легионер женился на девушке младше его на целых пятнадцать лет, он, конечно, понимал, что, возможно, со временем станет рогоносцем. Но ему казалось, что подобного удалось избежать и что молодая жена любит его и души в нем не чает. А эти сандалии… Они наводили на определенные мысли. Неприятные мысли. А когда фермер узнал эту обувку по характерному плетению, его глаза налились бешенством!