— Господи, Кэрол! Ты меня напугала! Что ты тут делаешь?
— Дело в Джиме.
Она говорит так тихо, что я едва слышу ее. Приходится придвинуться. Подбородок у нее дрожит.
— Кэрол, если с Джимом что-то приключилось, меня это больше не касается. Мы разошлись. С тех пор, как мы с тобой виделись в прошлый раз, все изменилось.
— Знаю.
— Откуда? Ты сказала, что в глаза не видела Джима. Что происходит? — Я в растерянности быстро озираюсь по сторонам. — Он здесь?
— Господи, нет, конечно! Эмма, Джим не со мной. Он не знает, что я тут. — У нее настойчивый, молящий тон. Она берет меня за рукав. Я смотрю на ее вцепившиеся в ткань пальцы и подавляю желание стряхнуть их. — Мы можем поговорить? — шепчет она.
Я отвожу ее руку.
— Нет. Извини, но я не хочу ничего знать, понимаешь? Я же тебе сказала, теперь это не имеет ко мне никакого отношения. — И я обхожу Кэрол с твердым намерением от нее избавиться.
— Пожалуйста, Эмма, подожди. Понимаешь… мне страшно. — И она всхлипывает. — Очень-очень страшно. Я не знаю, что делать. Ты должна мне помочь. Ты единственная, кто может это сделать.
Я уже к ней спиной и могу хоть сейчас сделать шаг вперед. Мы посреди оживленной улицы — ну как она остановит меня в таких условиях? Однако я не делаю этот шаг. В голосе Кэрол слышится отчаяние. Жалею ли я ее? Да. Но еще больше хочу узнать, что там натворил Джим. К тому же какая-то крохотная, не самая приятная часть моего «я» испытывает мимолетное острое удовлетворение оттого, что он, похоже, не одну меня ненавидит.
Я на мгновение закрываю глаза, а потом оборачиваюсь:
— Хочешь зайти ко мне?
Она оглядывается по сторонам.
— Нет. Только не туда.
— Я как раз на пробежку вышла. Хочешь, побегаем вместе?
Голова у нее дергается, будто я предложила нечто несуразное.
— Не хочу.
— Ну, других вариантов у меня нет, Кэрол.
Она придвигается ближе и говорит:
— Встретимся перед парком Грамерси у восточных ворот. Через полчаса. — Наклонив голову, она сдвигает солнцезащитные очки и с мольбой смотрит на меня. Я слышу собственный голос:
— Хорошо, приду, — и наблюдаю, как по лицу Кэрол разливается облегчение.
— Спасибо, — с короткой улыбкой говорит она и отворачивается, сунув руки в карман худи.
Что-то не нравится мне все это.
Парк Грамерси совсем близко, всего в паре миль, а за полчаса можно убежать гораздо дальше, поэтому я решаю сделать крюк по набережной Ист-Ривер. В это время года город кишит туристами, везде людно и жарко. Я не в такой хорошей форме, как когда-то, но по опыту знаю, что темп восстановится, и радуюсь боли в легких. Еще я знаю, что слишком сильно напрягаться нельзя, поэтому в какой-то момент останавливаюсь перевести дух, уперев руки в колени, и вижу свои кольца: обручальное и то, другое, с гравировкой «С каждым днем я люблю тебя все сильнее». Быстрыми рывками снимаю каждое из них и со всех сил швыряю в реку. Мимо проходят двое парней, они устремляют на меня вопросительные взгляды. Я отворачиваюсь и продолжаю бег, чувствуя себя куда легче.
Когда я добираюсь до парка Грамерси, Кэрол уже там. По-прежнему в темных очках и бейсболке она сидит на низенькой бетонной стенке, выполняющей роль ограды.
— Держи. — Я сую ей один из бумажных стаканчиков, которые принесла с собой. — Взяла тебе такой же, как сама пью, черный без сахара.
Она медленно забирает у меня стаканчик, рука у нее дрожит. Я делаю вид, что ничего не заметила, ставлю ногу на оградку и как ни в чем не бывало тяну мышцы.
— Так что случилось, Кэрол?
Она снимает очки и смотрит на меня покрасневшими от слез глазами.
— Сядь, пожалуйста, — она похлопывает по бетону рядом с собой.
Я обмахиваю оградку рукавом и сажусь.
— Разве тебе не нужно быть в Вашингтоне? Почему ты не на работе?
— Джим приезжал со мной встретиться, — не глядя на меня, отвечает Кэрол.
— Когда?
— Две недели назад. Сразу после того, как бросил тебя.
— Ясно. Значит, он тебе рассказал. А о том, как он со мной обошелся? Что-то сомневаюсь. — Я сжимаю кулаки, стараясь держать себя в руках. — Мне казалось, вы больше не встречались! Как он вообще тебя нашел?
— Ничего сложного. Он поджидал меня перед зданием, где находится наш офис.
— Зачем?
— Джим вбил себе в башку, будто я участвую в каком-то заговоре — то ли хочу его за решетку упечь, то ли секреты похитить, толком не поняла. А все потому, что министерство, в котором я работаю, ведет расследование в «Форуме».
— Ага, значит, о проверке ты знаешь. Кстати, Терри ищет Джима: похоже, к нему куча вопросов накопилась. Если увидишь моего мужа, так и передай.
— Это не шутки, Эмма.
— Скажи мне кое-что. Ты знаешь, что он подогнал данные, по которым создавал свои модели?
Она разглядывает собственные руки и ковыряет заусенцы на больших пальцах.