А помнишь…

– Ну и что, Димыч? – психанул Митя, расхаживая взад-вперёд, отчаянно размахивая руками и тяжело дыша. – Зачем ты его отпустил? Морду ему набили бы и пусть дома с недельку дурь из башки выветривал. И Ивашку этого тоже пробить бы не мешало! Гнида! Я же всегда знал, что гнида он! Негра теперь с панталыку сбивать взялся…

– Успокойся, Митяй, – спокойно ответил Димка, – давай дела доделаем и по домам. Там видно будет.

Но домой в тот день они не попали… Провозились в мастерской до позднего вечера, ремонтируя обувь и мастеря первый свой рекламный баннер-растяжку.

Два года назад, в очередной поездке в Японию, Димку осенила очередная “тема” – создать сапожную мастерскую. И опять в точку! Сработало! Времена были тяжёлые, обувь сплошь китайского производства, донашивали в буквальном смысле до дыр на подошвах. Димка организовал всё довольно быстро, и уже сейчас у ребят было пять пунктов приёма обуви, которые приносили вполне приличный доход. Подвальчик этот, в котором сейчас обретались друзья, был мастерской, где производили сложный ремонт. Замки, набойки меняли на месте, нанятые Димкой такие же пацаны шестнадцати-семнадцати лет и обученные дядь Лёшей, который был на все руки мастер. И подвал этот тоже он помог обустроить, договорился с местным домоуправлением за небольшую плату. Они все вместе расчистили его, соорудили полки и даже выделили небольшой уголок местной детворе для хранения инвентаря кукольного театра, который организовала, по наводке Димы, пожилая учительница музыки, живущая в этом же доме. Девчонки с энтузиазмом мастерили кукол, шили им разномастные одёжки, репетировали представления, и периодически просили друзей смастерить, то ширмочку, то сундучок. У них даже аккомпаниатор свой был, дед баянист, который радовал всех старинными задорными песнями. На такой творческой ноте и проходили трудовые будни ребят, но Димычу все не сиделось на месте. Темы били из него нескончаемым фонтаном!

Рекламой он уже грезил давно, как только увидел огромные, сияющие баннерные щиты в Токио. И вот первый крупный заказ! Визитки, напечатанные на фотобумаге, он освоил ещё в девяностом, тогда же когда приловчился перезаписывать фильмы на видеокассеты с кабельного телевидения, но это было не то… Хотелось глобальной рекламы и в голове рождались одна идея за другой…

Митя мечтал о машине, даже уже приценился и копил деньги, планируя в восемнадцать лет оформить паспорт моряка и смотаться в Японию за первой своей машиной.

Андрей же думал только об институте и не представлял свою жизнь как-то иначе. Уже второй год он ходил на курсы подготовки в институт, по специальности “Банковское дело”, мечтал о стажировке в Японии, с которой обещали помочь родители Лео и о своём банке в России. Жизнь была расписана на несколько лет вперёд.

Сашка после девятого класса хотел пойти в Суворовское училище, но мать с отцом настояли на Пограничном институте, поэтому пришлось ему идти в десятый класс. Работа в сапожке ему нравилась, он готов был часами просиживать, под звуки репетитций театральных представлений или музыку, доносившуюся из стереоприёмника “Пионер”, привезённого им же из поездки в Токио. Он вообще был тихушник, этот Сашка, сидит-думает сам себе. И вон, что надумал!

Иванов же, как вы уже поняли, ничего не хотел и никаких надежд не питал, бросив школу и предпочитая подвисать в одном из боксов заброшенной воинской части, в безудержном кайфе. Поначалу друзья пытались его вытянуть и уговорить, но все бесполезно. Он просто жалобно рассказывал очередную байку о том, как он устал и что скоро завяжет, умудряясь при этом стянуть хоть что-нибудь мало-мальски ценное.

Ребята, доделав заказы, уже собирались выходить из мастерской, как туда влетела Неля – старшая сестра Негра. В отличие от брата она была высокой, светловолосой с мраморно-бледной кожей, старше всего на четыре года, училась в мединституте и уже подрабатывала медсестрой в операционном блоке городской больницы. По её словам ей это очень нравилось, она часами, с важным видом и тоном училки, могла рассказывать про операции, синдром “варёное сердце”, ампутированные конечности и подобные страхи, которые приводили мальчишек в тихий шок. Сейчас же, она выглядела, как никогда расстроенной, если не сказать испуганной, с мокрых волос капала вода, и плечи вздрагивали.

– Сашка здесь? – спросила она, скользя взглядом по мастерской. – Нет?

– Нет, – ответил Димка, – домой ушёл пару часов назад.

– Нет его, – пробормотала девушка и расплакалась.

– Не реви, – приказал ей Андрей, – говори, что случилось? К Ивашке он пошёл? Да?

– Наверное, – всхлипнула Неля, – раз здесь его нет, значит пошёл! А я сейчас у Кати Барановой была, подслушала, что отец её облаву на Ивашкин притон готовит. Что-то он там украл у генерала!

– Баранов? – присвистнул Митька, вспомнив отмороженного на всю голову Катькиного отца, который мог спьяну обстрелять двор с табельного оружия. Удивительно, как ещё не убил никого!

– Что ещё ты подслушала? – прикрикнул Димка, ловко собирая инструменты. – Когда брать собираются? Говорил?