А Кольский полуостров торчит из под воды (СИ)

Это была явно брошенная ему соломинка. Он абсолютно не помнил, как они расстались На следующий день он звонил в дверь Наташиной квартиры. Дверь открыла Наташа. Он зашел. И тут вышла мама Наташи и взглянула на него. Он посмотрел в ее глаза и не увидел в отношении него каких-то выраженных негативов. Скорее это был взгляд уставшей женщины. Они зашли с Наташей в комнату, Наташа закрыла дверь, и они взялись за учебники. Не прошло и минут пяти как после легкого стука в дверь просунулась чья-то голова и что-то спросила у Наташи. Потом голова извинилась и исчезла. Еще минут через десять повторилось тоже самое. Потом еще раз, еще и еще. Он понял, что народ хочет взглянуть на северное чудище Наташи. Деталий занятий не запомнил. Вроде бы по всему были хвосты . После окончания ей школы прошло почти два года. Наверное, они разругались. И его отправили домой. Потом был Новый Год. Он не помнил ходил ли он на работу или был в отгулах. Но когда он появился в цеху, то к нему подошел какой-то регулировщик из какой-то бригады, которая была на Севере тоже, и сказал что в выходные в универмаге в городе в отделе радио товаров видел твою Наташу, торговавшую батарейками. Он так и подчеркнул твою Наташу. Он подумал, что вряд ли ее отправили туда от рабфака. И значит рабфак по-видимому накрылся. После работы наш герой очередной раз что-то наплел жене и поехал в город. Он зашел в магазин в отдел радио товаров, но Наташи там не было. Доехал до ее дома. На улице уже стало темнеть. Звонить в дверь не решился. Что он мог сказать ее матери? Что пришел продолжать компостировать мозги ее дочери? Он определил окно комнаты где они занимались. Света там не горело. Он запомнил, что оно было решетчатое, а на других окнах первого этажа решеток не было .Времени было наверное около девяти вечера, а может и больше. Он решил подождать до ее прихода домой. Хотя и понимал, что это может добавить ему неприятных открытий. После десяти он уже стал злиться на себя, что не уехал раньше. Ведь она могла не прийти ночевать совсем домой или ее могло не быть в городе. Злость у него росла. Но еще через минут двадцать он получил то, на что явно нарывался.

К Наташиному дому стала подходить парочка. Причем они шли, держась за руки. Хотя на самом деле сопляк нес в своей руке руку Наташи. Он шел, повернувшись к ней в пол оборота, и с каким-то даже не обожанием, а благоговением смотрел не отрываясь на нее. Девушка шла не много наклонив голову, поэтому нашему герою рассмотреть выражения ее лица не удалось. Но и увиденной картины вполне хватило, чтобы накапливаемая злоба переросла в дикое бешенство. И он сделал несколько шагов вперед и загородил собой им дальнейшее движение. Кавалер в первый момент ,находясь еще в своих грезах видимо не врубился в тему, и даже вначале хотел что-то сказать, но увидев выражение лица нашего-героя смекнул, что любые сейчас произнесенные им слова могут оказаться последними в его еще не полностью распустившейся жизни. Наташа выглядела сильно растерянной. Кавалер рта открывать не стал, но сделал шаг вперед и закрыл собой доступ к телу девушки. Но легким незаметным движением руки был отодвинут слегка в сторону метров на десять пятнадцать. Говоря какие-то фразы, начинающиеся словами типа и что это ты себе позволяешь...., наш герой шагнул к Наташе. И тут она ткнулась носом в его грудь, разрыдалась, и сквозь всхлипывания он первый раз от нее услышал, что она его, только его и ей больше никто не нужен. А потом,схватив его за отворот пальто, произнесла: "И ты мой, слышишь ты мой". И тут у него вся злость как-то сразу улетучилась. И он ответил: "Конечно же твой, я был уже твоим, когда мы еще и не были знакомы" .