А Кольский полуостров торчит из под воды(СИ)

Заканчивался самый тяжелый из всех его двадцати шести лет год. Они с Мишей возвращались из командировки на Север. Поезд уже подъезжал к их городу. И уже завтра по календарю был Новый Год. Настроение у него было нормальное. Дома его ждала Наташа. Ее беременность подходила к концу, и сразу после Нового Года он ожидал появление на свет их ребенка. Но официально Наташа перехаживала положенный срок почти на два месяца. В те первые тяжелые для них месяцы, она съездила в Москву и с помощью своих более старших и опытных подруг московских конструкторов-разработчиков достала справку за подписью какого-то известного гинекологического светилы в которой был указан запредельный срок ее беременности. И когда она становилась на учет по месту жительства, то опровергать такого спеца никто почему-то не захотел. А теперь местные врачи специалисты пугали девушку, что при таком перезрелом плоде в нем в любой момент могут начаться необратимые процессы его разрушения. Наверное, они просто очень плохо разбирались в своей работе. То есть опять Наташа была на высоте, и вместо одного пред декретного отпуска фактически отгуливала два. В этом году как и говорили в свое время ему операторы Титана завод СМП переходил на выпуск лодок нового типа , поэтому практически весь год она занимались доработками действующих лодок. Когда беременность Наташи стала очевидной, то и наш герой кое-чего наслушался. Прямо с ним практически связываться никто не решался. В основном пытались куснуть девушку.. Но с вопросами, как это он уже достаточно взрослый человек мог так сильно пролететь к нему подходили. Одним из таких сочувствующих что-ли оказался и Миша. Помнится была на Кольском полуострове жара. Они лежали на своих койках в двухместной каюте на ПКЗ, то есть плавучей казарме финской постройки для своих лесорубов. Все там было по уму. Отдельные рундучки со специальными замочками и ключиками. Умывальники с красивой сантехникой. Над каждым умывальником висело зеркало больших размеров. ПКЗ только не давно видимо было куплено у финнов. Поэтому выглядело классно. Через два года наш герой снова попал на это ПКЗ. Все было разграблено, растащено и загажено нашим рабочим народом. Замочки выламывали для багажников своих машин. Зеркала поснимали для своих любимых баб. Ну а загадили потому что быдло всегда им остается не зависимо от своего образования и своего звания и должности. И вот Миша в игривом настроении поднялся со своей койки первого этажа и ущипнул за растительность на животе нашего героя, лежащего на втором этаже. И за что это тебя только бабы любят произнес он. И опять начались подколки о слабом воспитании и образовании нашего героя в областях связанных с продолжением рода. И Миша начал откровенничать. Вот у него совсем не давно похожий случай был, но он вовремя оперативно решил эту проблему. Наш герой никогда не любил разговоров на подобные темы и всегда считал, что интим дело двоих его участников На то он и есть интим. Ну а Мишу аж распирало, и он на своем подробном примере и учил и наставлял и чего только не делал. И вот поезд вышел из последнего туннеля и начинается вокзал. Они стоят в коридоре купейного вагона, и вдруг наш герой замечает дикую гримасу на лице Миши и фактически отпадающую его нижнюю челюсть. Он смотрит в направлении застывшего Мишиного взгляда. На перроне вокзала рядом с окном их вагона стоит редкостный по крокодильей красоте женский экземпляр с громаднейшим животом, и машет Мише рукой со счастливой улыбкой на губах. Они выходят с Мишей с вещами из вагона. Миша с каменным лицом проходит мимо своей подруги и бросает нашему герою: "Идем. Ведь завтра Новый год". Они заходят в железнодорожный ресторан. Миша заказывает бутылку коньяка, бутылку муската белого игристого, чего-то загрызть. Они выпивают за наступающий Новый Год. Наливают выпивают, наливают выпивают и так, пока не заканчивается вся выпивка. И ни каких комментариев. Жмут друг другу руки и разбегаются. Слегка выпивши, наш герой появляется дома. Наташа виснет у него на шее .Впереди у них был волшебный ночной полет. А сразу после Нового года ровно через девять месяцев после Ялты-2 у них родился сын. Но нужно отдать Мише должное. Личностью он конечно был не заурядной. Он не только сам любил получать сюрпризы типа описанного выше новогоднего, но еще больше ему нравилось делать сюрпризы подобного рода для других. Когда наш герой с группой регулировщиков причалил на комфортабельном круизном теплоходе Вацлав Вацлович Воровский к берегам этой замечательной супер секретной на те времена базе атомных подводных лодок Миша там уже был фактически аборигеном. В тот момент база состояла фактически из двух частей. Исторического поселка Гремиха в котором находилось около двух десятков полуразвалившихся деревянных домов бараков. В этих бараках со всеми удобствами где-то на дворе или на помойке чем-то напоминавшей двор жили счастливо семьи офицеров подводников с атомных субмарин последнего поколения. Мужей как правило старались задерживать на службе часов до восьми десяти вечера, чтобы они не успели сильно уж через чур нажраться и не встать утром на службу. Так что хорошо устроенный быт целиком был на хрупких плечах их немногочисленных не нормальных подруг, которые бросили свои ленинградские и южные квартиры родителей и отправились служить вместе с мужьями на атомный подводный флот. Кроме мест общего пользования в сороко градусные морозы на улице им приходилось еще топить дровами столетние буржуйки, стоять в длинных очередях на морозе за молоком для своих детей, которое привез с собой теплоход, заходящий на эту базу один раз в четверо суток. Это молоко сразу выгружали в молочный магазин или молочный павильон, одиноко стоящий на площади поселка. По своему дизайну, а тем более по воплощению дизайна в жизнь, он ничем не отличался от мест общественного пользования наспех сколоченных на какой-нибудь захудалой стройке. Единственным отличием было окошко из которого и выдавали или точнее продавали свежее молоко. И все женское население выстраивалось в одну длинную уличную очередь. Зимой они стояли в норковых шубах, и нацепив на себя все свое золото .Летом тоже прикид был что надо. Видимо, здесь они могли в полной мере продемонстрировать всему обществу весь свой гардероб. То есть романтики на фоне кольских сопок было хоть отбавляй. Но нужно признать, что верхние отцы командиры в Москве не были уж совсем закоренелыми идиотами и сволочами. Примерно в трех-четырех километрах от Гремихи интенсивно строился новый поселок Островная, состоящий из одинаковых пятиэтажных домов. Островную и Гремиху связывала между собой бетонка, классно,как и положено раком ,построенная солдатами стройбата. Но тем не менее заядлые местные автолюбители на своих новеньких Жигулях любили в выходные дни с ветерком прошвырнуться раз сто за день туда и назад. Больше ездить им было некуда. Сразу за поселком начинались не проходимые болота. Основные лодки стояли у новеньких пирсов в Островном или в Островной. В Гремихе была пару пирсов с парой АПЛ. ПКЗ тоже стояла на новом пирсе в несколько десятков метров от АПЛ.К моменту заселения нашего героя на это ПКЗ,это судно прочно стояло не на воде,а на бесчисленном количестве бутылок,выкидываемых прямо в иллюминаторы из кают и кубриков его обитателями.Когда в Гремихе был прилив,то казалось,сто ПКЗ стоит на воде.Но во время отлива начинался страшный скрежет днища корабля о бутылочное стекло.Среди прожектеров,живущих в командировке на ПКЗ,были и такие,которые рассчитывали экономическую целесообразность водолазных работ по сборке этого бесчисленного подводного богатства,фрахтовки баржи или несколько барж для доставки бутылок в ближайший стеклопункт на Большую Землю.