А.Д.А.М. (СИ)

— Нет! Боже, что за мысли. Я тоже работал здесь, какое-то время. Потом Тай начал операцию по моему «спасению», мне пришлось уйти, Курт потерял деньги… Короче, ничего интересного.

— Вы объясните мне хоть что-нибудь? — слушать их треп стало невозможно. — Пожалуйста.

— Объяснять особо нечего. В клуб приходят женщины, могут заказать тебя, могут…

— Чего? Ты же говорил, что тут не происходит ничего незаконного! — ну вот, Рён решил продать его в сексуальное рабство.

— Да дослушай! — он присел на край диванчика. — Короче, тебе платят за то, что ты скрашиваешь вечер посетителям. Разговор, легкий флирт, предлагаешь напитки, улыбаешься, получаешь чаевые. Все.

— Точно?

— Слушай, Курту проблемы не нужны, те, кто позволяют себе большее вылетают отсюда. — судя по всему, Рён уверен в том, что говорит.

— Ты можешь подсаживаться к свободным посетителям, но тебя могут еще и заказать, за дополнительную плату, без очереди.

— Так это все же…

— Да не нужно тебе ни с кем трахаться! — не выдержал Рён. — Просто говоришь, шутишь, проводишь время. Чем больше они оставят тут денег — тем больше получишь ты. Вот и все.

— Разводить людей на кредиты. — эта затея ему не понравилась. — Пожалуй, это не для меня.

— Ты вылетишь из квартиры. — напомнила Нанико. — Хосты — не проститутки. Хотя бы попробуй.

— И долго ты тут работал? — спросил он притихшего полицейского.

— Не очень. — неопределенно ответил он. — Я же сказал — Тай меня вытащил. Но деньги тут платят неплохие. Точно больше, чем ты получал, сидя на кассе.

Торговать лицом — вот что предлагает Рён. Хорошо, что только им, потому что он еще не настолько отчаялся, чтобы пускаться во все тяжкие. Нанико права — если отказаться, то можно сразу возвращаться к Лизе, потому что кредиты сами собой на голову не упадут, а это значит, что квартиру снова опечатают, как только он просрочит выплату.

— Ладно, я попробую. — он сдался. — В конце концов, я же смогу уйти, если не понравится, верно?

— Конечно. — Рён встал. — Мне пора в участок, так что дальше ты сам по себе. Раздевалка вон там. — он указал на едва заметную дверь в конце зала. Тебя подвезти?

— Нет, спасибо. — отказалась Нанико. — Пройдусь, погода чудесная.

— Вы оба меня бросаете? — он не мог поверить в такое вероломное предательство. — Могли бы хоть удачи пожелать!

— Удачи! — в один голос сказали предатели и, заржав, как кони, пошли к выходу.

— Отлично, Зисс. — он набрал в легкие побольше воздуха и медленно выдохнул. — Игра началась.

Глава 9

— Выгляжу, как сутенер.

— И много у тебя знакомых сутенеров?

— Планируешь сменить профессию?

— Заткнись, Иви.

— Без костюма Курт тебя в зал не выпустит.

— Можно хотя бы пуговицы застегнуть? — взмолился он.

— Ты будешь похож на выпускника воскресной школы.

— Женщинам в возрасте нравятся семинаристы.

— Тебе ли не знать, Моисей.

Пока пышногрудая Саша пыталась сбросить блондинистого парня со стола, он рассматривал себя в зеркале. Ну, переодеться в общей гримерке он смог, осталось переступить через себя и выйти в этом в зал. Интересно, на кого он похож больше — на панка, пытающегося получить кредит, или на опустившегося на дно жизни хорошего мальчика? Ой, погодите-ка…

Своих новых знакомых по именам запомнил плохо — знакомились сумбурно, попутно переодеваясь.

Рыжая высокая булочка — это Саша. Ее не запомнить почти невозможно, такого количества веснушек на одном лице он не видел никогда в жизни. Ее подружка, наоборот, крошечная, ростом метра полтора, волосы черные, зато глаза, какие же у нее глаза! Огромные, синие, клянется, что свои собственные, доставшиеся от матери. Зовут ее, кажется, Иви. Третья девушка молчаливая, почти не смотрит на него, наверное, смущается. Ее имени он не запомнил.

С парнями дела обстоят интереснее — их всего трое, зато какие! Таких ребят он видел только в комиксах и азиатских мультиках сомнительного содержания. Настоящих имен они не назвали, представились как Моисей, Помпей и Коракс. Особенно долго он недоумевал, глядя на Моисея — он больше похож на героя девичьих грез, эльфийского принца, но никак не на пророка. Волосы у Моисея до самой задницы, светлые, собранные в хвост, глаза раскосые, карие, нос длинный и ровный, над губой кокетливая родинка, а ресницы такие длинные, будто он приклеил к векам чужие. Высокий, выше него, худощавый, но крепкий, форменный костюм сидит на нем, как влитой. Он почти влюбился в этого парня, «почти» — это потому, что девушки нравятся ему куда больше.

Помпей — настоящее чудовище, в хорошем смысле слова. Стрижка модная, с челкой и цветными прядями, а тело такое, будто он не вылезает из спортзала. Пуговицы на пиджаке с таким напряжением сдерживают его грудные мышцы, что, если вдруг отлетят, рискуют убить кого-нибудь. Лицо, кстати, простое и доброе, а улыбка настолько обезоруживающая, что превращает эту машину в милого котика.