А.Д.А.М. (СИ)

От воспоминаний о последнем таком просмотре покраснел и натянул капюшон, чтобы прохожие не видели его глупую улыбку. Столько времени прошло, а он все еще задыхается, когда Адам гладит его по колену. Впервые это случилось в «Лисе», теперь этот жест заставляет его вздрагивать от удовольствия, буквально рефлекс выработался.

— А кто это у нас такой довольный? — Глория пикнула его пропуск и сказала: — Опять опаздываешь, четыре минуты.

— Прости, — он улыбнулся ей, — постараюсь вставать раньше, честное слово. Наверное, я к этому никогда не привыкну.

— Ты что, сова? — она давно строит ему глазки, а он охотно подыгрывает, чтобы не получать штрафные очки за опоздания.

— Не знаю, сова или нет, но иногда я ужасный идиот.

— Всегда меня тянет к идиотам. — она вздохнула. — Иди, я поправлю. Но это в последний раз, понял? Завтра твоя улыбочка не прокатит!

Он расставлял новые физические экземпляры книг, когда позвонил отец. Он даже е поздоровался, сразу рявкнул:

— Оливия Палмер — знаешь такую?

— И тебе привет. Ну, знаю, а что? — похоже, журнал, наконец, вышел в свет.

— Твою мать! Тебя учили поисковиком пользоваться?! — заорал отец. — Какой же ты бестолковый!

— Да что я… — гудки.

Прекрасно, теперь-то ему за что влетело?!

Полез в Сеть, чтобы понять, что такого Оливия написала в статье и почему отец дышит огнем. Не смог вспомнить название журнала, но, как только открыл новостную ленту, обмер.

«Новое поколение биомехов не за горами!».

«Мужчина и биомех: возможно ли?».

«Эксклюзивные снимки первого в мире биомеханического человека с перенесенной личностью!».

Он сполз на пол и нажал на ссылку.

Оливия действительно написала огромную статью в которую вставила их фотографии, только тему выбрала совсем не ту, о которой говорила при встрече.

«Все возможно, когда отец работает в «Беноме»».

В статье есть все — история Рёна, подробности аварии, даже информация о том, каким образом «Беном» получает нейрослед.

Никакой она не фотограф, Оливия — журналист и, судя по информации из поисковика, она ненавидит биомехов и всячески тормозит работу «Бенома». Старая сука.

Он вылетел из магазина, по пути сбил с ног Кевина и даже не подумал остановиться, когда Глория окликнула его. Теперь его точно уволят.

Уже подходя к дому понял, что стряслась беда — вокруг полно машин, возле подъезда настоящее столпотворение, люди с камерами и микрофонами, повезло, что они не могут войти внутрь, потому что это незаконно.

— Вот он! — закричал кто-то. — Ноэль Александр! Посмотрите сюда!

— Как вы прокомментируете…

— Что скажете о…

— Кто такой Адам?!

— Семья Рёна знает, что с ним произошло?

— Один вопрос!

— Всего один вопрос!

Его тянут за одежду, в лицо суют микрофоны, вспышки камер ослепляют. Он запаниковал, схватил кого-то за руку и оттолкнул, чтобы пройти. К двери пробивался с боем, расталкивая наглых журналистов, стараясь не смотреть в объективы.

Он ворвался в квартиру и услышал звенящую тишину.

Адам сидит на кухне, его голова безвольно повисла, волосы закрывают лицо. Он подошел ближе и встал перед ним на колени.

— Я умер. Это правда?

Он кивнул.

— Кто я? — Адам посмотрел на него. — Что я такое?

Больше всего он боится, что сейчас произойдет внутренний диссонанс и его заклинит, как и говорил отец.

— Ты — это ты. Ничего не изменилось. — он протянул к нему руки и обхватил его лицо. — Не думай об этом. Пожалуйста, не зацикливайся на этих мыслях. Смотри на меня.

— Умер. — повторил Адам. — Рён умер. Я — это он, верно? Почему я жив? — его начинает трясти. — Умер.

— Нет, нет, смотри сюда. — он впился пальцами в его щеки. — Ты жив, понимаешь? Здесь и сейчас, в эту минуту, ты жив. Смотри на меня, пожалуйста!

— Это не мое тело? — Адам трогает свои руки. — Чье это тело?

— Боже, пожалуйста, — он не знает, как ему помочь, — Адам, ты узнаешь меня?

— Да. — он кивнул. — Я не человек. Я не…

— Я ведь прикасаюсь к тебе, ты чувствуешь? — он схватил его за руки. — Чувствуешь?! Все по-настоящему, сосредоточься на мне, потом мы все решим, просто…

Раздался громкий треск и в квартиру кто-то вошел. Он вскочил, решил, что это репортеры, но на пороге столкнулся с отцом. Александр оттолкнул его в сторону и бросился к Адаму. Следом за ним вошли два мордоворота в костюмах.

— Что с ним? — Ноэль попытался подойти ближе, но один из охранников схватил его за одежду. — Пусти!

— Так я и думал. — отец открыл чемодан и достал из него шприц.

— Ты что делать собрался?!

Ноэль кинулся к нему, получил удар в спину и упал на пол. Охранник придавил его коленом и заломал руки за спину.

— Отпусти меня, сука! — заорал он.

Отец холоднокровно вколол что-то Адаму, тот застонал, а через мгновение начал сползать со стула. Второй мордоворот подхватил его и поднял на руки.

— Отпустите его! Отец!

— Уноси.

Адама вынесли из квартиры, Ноэль пытался вырваться, но сотня килограммов живого веса намертво его обездвижила. Отец присел на корточки рядом с ним и сказал:

— Ты похерил работу всей моей жизни.

— А ты похерил мою жизнь! — заорал он, брызжа слюной. — Куда вы его увозите?! Нет, не смей уходить! Отец! ОТЕЦ! НЕ СМЕЙ УХОДИТЬ!

Эпилог