A.D. 2059. Необратимые последствия

Постепенно исследуя подземку, я начал понимать масштабы случившегося и то, что из-себя представляла эта система бомбоубежищ и складов, соединенная между собой переходами и переездами. Все станции метро оказались либо затоплены, либо разрушены. Людей там не было, одни твари, ползущие сверху, «перекосы», да гниль. Я убедился, что люди, вернее, горстка людей, таких как я, смогли выжить лишь в закрытых вовремя убежищах, расположенных рядом с крупными городскими объектами: метромостом, Институтом Технологий, заводами, железнодорожным вокзалом… Однажды добрался я и до бункера в районе бывшей Московской станции и Центрального рынка…

– «Перекати-поле», что ли? – догадался Индрек.

– Это его позже так называть стали. А тогда еще никак этот бункер не назывался, но народу там уже жила тьма-тьмущая… Начал я контакты с местными налаживать. Так и с Голландским стал сотрудничать, заказы брать у него на добычу разных «штуковин».

– А до Дня Перелома кем ты был? Служил, может? – задал еще один волнующий его вопрос Индрек.

Но Ян почему-то не захотел отвечать. Лишь посмотрел исподлобья на проходчика, потом сосредоточенно стал всматриваться вперед, в черноту тоннеля. Оставалось у него за душой что-то такое же темное, как этот тоннель, скрытое очень глубоко, чего бы он никогда не рассказал ни знакомому, ни тем более первому встречному.

– Завязывай уже с допросом – уклончиво сказал он. – Не помню.

– Как это не помнишь? Не хочешь рассказывать – так и скажи, будь честен – судя по голосу, Индрек все же обиделся.

– Не помню – повторил Ян. – Это правда.

– Да ты гонишь!

– Нет, не гоню. Когда шарахнуло там, сверху, я очнулся… сам не свой. Тебе этого не понять, да я и объяснить лучше не смогу. Просто почувствовал себя другим человеком, как бы без прошлого. И, вероятно, без будущего.

– И что, совсем ничего, ни одного четкого воспоминания? Даже из детства?

В голове Яна роились сотни мыслей на этот счет и не меньше отрывочных воспоминаний, но они, как разные кусочки общей картины, никак не могли сложиться в целое. Он отрицательно мотнул головой.

– Ну а моя история довольно-таки банальна, если сравнивать с твоей… – Индрек решил, что настал его черед рассказать о себе.

– Ну все, хорош! Можешь даже не начинать, меня не колышет: кем ты был раньше и как ты очутился в цепких лапах «оператора». И так уже заболтались! А молчание, как известно, золото.

Индрек не настаивал на продолжении разговора, вспомнив о данных им обязательствах выполнять любые команды своего проводника.

Какое-то время они шли молча. Но не прошло и четверти часа, как проходчик снова не выдержал.

– Мне тут одна вещь покоя не дает: легендарный траволатор-убийца на «Тупике» действительно существует?

– Какой убийца? Ты о чем? В первый раз слышу… – хмыкнул Ян, даже не обернувшись.

– Правда? Ну, по слухам на той станции раньше, еще до Перелома, случилась трагедия со сломанным траволатором. Произошел там провал грунта из-за плывуна13 и половина линии этого конвейера в самый час-пик провалилась под землю вместе с людьми… Представь себе: люди спешили домой, с работы, битком набились на траволатор, и тут… бац… все проваливается в тартарары… Говорят, в той ужасной трагедии погибли сотни людей. Многих из них с трудом удалось опознать лишь по фрагментам тел. Пол станции был, по слухам, так сильно залит кровью, что его так и не отмыли до конца. Что думаешь на этот счет? Правду говорят?

– Врут. Не видел я там никакого кровавого пола. Из-под слоя грязи там его вообще не откопать. Да и темно – как у негра в жопе. Это ж тупик!

– Спорить не буду, сам не видел – закивал Индрек. – Да и ты сталкер опытный, раз ходишь в такие далекие рейды!

Яну нечего было добавить к сказанному. Сам себя он авторитетным не считал. Повидал он с дюжину более матерых, чем он, искателей, закаленных в тяжелых рейдах и боях за хабар и собственную жизнь. Несмотря на это, из них сейчас оставались живы от силы трое-четверо: век брата-сталкера короток. Невозможно ежедневно подвергать свою жизнь смертельной опасности и всякий раз выходить «сухим из воды». Такое бывает только в сказках. Суровая же реальность такова, что даже самые опытные исследователи аномалий и собиратели артефактов дохли как мухи в два счета, если от них отворачивалась удача. Без нее ни на поверхности, ни в подземке делать было нечего.

И Яну действительно много раз по-настоящему везло – за это его за глаза называли «удачливым сукиным сыном». В этом и заключался, по его собственному мнению, главный секрет успеха в опасных многодневных походах по метро и вылазках в «Стоп-Зону». Единственный ответ на вопрос – почему он был все еще жив.

Но, как и все остальные сталкеры, он был вынужден заниматься тем, чем занимался. Кто-то ведь должен выполнять заказы Голландского и других торгашей, порой требующих невозможного, но всегда исправно и по справедливости оплачивающих качественно выполненную работу. Так говорил себе Ян в самые трудные минуты, чтобы убедить самого себя в том, что он делает важное дело, которое не по зубам другим. И это придавало ему силы.