А. А. А. Е.

Вид испуганного зверька толкнул мысли летчика в новом направлении. Он с невольной дрожью подумал о том, что в чаще леса бродят животные много серьезнее этого безобидного крошечного существа, испугавшегося его электрического фонарика. Невольно он прислушался и до его ушей донеслись тысячи шорохов и странных звуков, до сих пор мало тревоживших его.

Де Лорм был городским жителем и никогда не любил и не знал природы. Ее язык оставался для него чуждым и непонятным, и сейчас, оставшись один на один с многоголосой тишиной тропической ночи, он невольно поддался чувству странного беспокойства. В его мозгу мелькнули воспоминания о читанных в детстве романах, и он силился вспомнить те случайные уроки географии, которые запечатлелись в его мозгу. Какие чудовища водятся здесь? Какая опасность грозит ему, заброшенному в чащу западно-африканских лесов? Водятся ли здесь тигры, львы, слоны, пантеры? Опасен ли для человека слон и может ли слон вынырнуть из-за густых деревьев, окруживших поляну? Ни на один из этих вопросов он не находил в своей памяти определенного ответа, но инстинктивно чувствовал, что опасность есть, что за каждым деревом таятся хищники и что эти хищники далеко не доброжелательно настроены по отношению к нему и его машине.

Напрягая зрение, обостряя слух, он впился глазами в стену огромных деревьев, дышавших ему в лицо пряными, одуряющими ароматами. Вот какая-то тень мелькнула невдалеке и скрылась за стволом темно-зеленого гиганта. Вот кто-то крадется, раздвигая хрустящий сухостой. Вот чьи-то глаза желтым светом горят в кустарнике. Вот по ветвям ближе других стоящего к нему дерева ползет что-то продолговатое, внимательное и ловкое. Он не успевает поворачивать голову навстречу мнимым и действительным опасностям, он прижимается к кузову аппарата, стараясь уйти под защиту крыльев, и в его мозгу вырастает сознание того, что враги, привлеченные запахом человека, отлично видят своими кошачьими глазами его, беспомощного, жалкого и слепого, в этой непроглядной тропической ночи. Он перестает владеть собой. Ему хочется бежать, закрыв лицо руками и раздирая сплетающиеся ветви, бежать с диким животным криком о помощи. Он борется с этим желанием, но помимо воли крик срывается с его губ, а рука тянется к револьверу. Еще несколько мгновений пытается он привести в порядок свои нервы и найти какой-нибудь разумный выход, но мысли сбиваются в кучу, как стадо испуганных овец, и летчик де Лорм, выхватив револьвер, пулю за пулей выпускает навстречу тьме, сопровождая каждый выстрел нечеловеческим криком.

В кустах, неподалеку от аэроплана, припавший к земле ягуар бьет хвостом и, пугливо ежась, роет когтями землю. Маленькая обезьянка на ветвях дерева, парализованная страхом, охватив руками толстую ветку, прижимается к ней своим худеньким телом и вздрагивает при каждом выстреле. Пули врезаются в стволы огромных деревьев, и эхо выстрелов разносится тысячами перекатов в мрачных глубинах леса.

И вслед этому эхо несется душу раздирающий крик человека, готового сойти с ума от охватившего все его существо страха.

X

Первым откликнулся Фокс. Его тонкий собачий слух уловил отдаленный крик и звуки выстрелов. Он приподнялся, с трудом удерживая равновесие на круглом суку, и протяжным лаем ответил на долетевшие до его ушей шумы.

Бинги, разбуженный лаем, попробовал успокоить собаку, полагая, что она просто нервничает в непривычной обстановке, но, уловив грохот выстрелов и усевшись на скрещение ветвей, растолкал Виктора. Тот с трудом открыл глаза и недовольно зевнул.

— Стреляют! Стреляют!

Двое людей и собака, в глубине тропического леса, на ветвях огромного дерева, сидели, прислушиваясь к нервной стрельбе, которую стволы деревьев, перебрасывая друг другу, доносили до них.

— Это из револьвера, — сказал наконец Виктор.

— Это стреляет один. Ему никто не отвечает. Он нервничает. Он стреляет без толку, — прибавил Бинги, чуткий слух которого прекрасно разбирался в характере и значении всех звуков, наполнявших природу.

— Это, кажется, недалеко? — попробовал определить расстояние Виктор.

— Нет! — Бинги покачал головой. — Это порядочно.

— Не думаешь ли ты, что нам надо пойти туда? А, Бинги?

— Если ты не боишься! Ночью опасно идти лесом.

— Нас двое и Фокс предупредит всякую опасность. Там один человек и ему, по-видимому, надо помочь. Мы должны пойти, Бинги!

Они очень устали за день беспрерывной ходьбы. Виктор чувствовал себя совершенно разбитым, все тело его ломило, как после долгой болезни и странная слабость сковывала движения. Бинги тоже не мог похвастаться хорошим самочувствием. Несколько верст ему пришлось нести на себе бесчувственного Виктора, раньше чем местность позволила остановиться в полной уверенности, что преследователи не настигнут беглеца. На опушке леса негр привел в чувство спасенного им человека и немедленно тронулся дальше, на ходу знакомясь с Виктором и рассказывая ему свою историю. К вечеру оба были вполне осведомлены друг о друге и решили переспать на дереве, чтобы утром подумать, как быть дальше.