А.А.А.Е.<br />(Роман приключений. Том II)

— Знаю, — вскочил Дикки. — Знаю. А. А. А. Е.!

— Что? — вытаращили на него глаза остальные.

— А. А. А. Е. Мой роман будет называться А. А. А. Е.

— Почему? Что за странное название?

— Почему? Потому что Азия, Африка, Америка, Европа. Понятно?

Приложение Ипполит и Виктор Кин ЛИТЕРАТУРНЫЙ БУЛЬВАР

— Эх, ты, — сказал Селифан, — да это и есть направо. Не знаешь, где право, где лево!

Гоголь

Мать, уходя из дому, сказала детям:

— Не играйте, дети, со спичками, не дергайте кошку за хвост и, ради Бога, не засовывайте в нос бобов…

Едва мать закрыла дверь, как любознательные дети принялись за развлечения. Спички и кошка были избитыми удовольствиями. Но предостережение матери о бобах возбудило их интерес. И когда мать вернулась, она нашла детей плачущими, — огорченные дети без успеха пытались вытащить друг у друга торчащие из носу бобы.

При беглом взгляде на комсомольскую литературу приходит на память эта поучительная история с бобами. Всюду — на съездах, в печати, в тезисах — мы отечески предупреждаем, боремся, порицаем ложную приключенщину, подаваемую под соусом красной романтики. Не щадя сильных слов, мы клеймим этот сорт литературы, как желтый, нездоровый вывих. И все-таки наши издательства непременно дарят нас все новыми и новыми перлами насквозь желтой, невыносимо бульварной приключенщины.

Нэп возродил к жизни бульварных фланеров, маменькиных сынков, создал советизированных хлыщей, которые ищут применение своей активности. В полуторамиллионный комсомол вкрапилась, тем или другим путем пройдя все рогатки приема, узкая прослойка этого чуждого элемента. Эта публика ищет свою литературу и находит ее. Это она создает спрос на ложную романтику. Мутный поток бульварщины широк и глубок.

Объективный смысл этой литературы заключается в том, чтобы отвлечь мысль и внимание от будничной советской действительности. Бульварному фланеру душно в суровой героике наших дней. Комсомольский значок для него не более, чем незначительная подробность костюма. Подмена подлинной, революционной деятельности дешевой шумихой, вздорной авантюрой, извращение обстановки и перспективы — вот в чем основной вред этой литературы.

На войне — по-военному. Лучше переоценить опасность, чем недооценить ее. Мы боремся с самогоном, с кокаином, даже с табаком. Тем более мы не можем пройти мимо этой литературы, отравляющей сознание молодежи. В советской стране начинают злоупотреблять свободой печати. Пора решительно топнуть ногой на незваных гостей.

— Довольно!

Побаловались…

* * *

Исключительным примером обнаженно-бульварной литературы является роман «АААЕ», принадлежащий перу А. Иркутова и В. Веревкина. Этот роман оставляет далеко позади все вышедшие до сих пор литературные произведения этого жанра.

Судите сами. Что является характерным для бульварного романа?

Прежде всего — сюжет. От него требуется безумная, безудержная авантюра, ошеломляющий трюк, море крови и… свадьба на последней странице.

Авторам оказалось мало револьверных выстрелов и холодного оружия, — в романе мобилизованы самум, шторм, землетрясение, небесные хляби и прочие безответственные явления природы. Роман влачит своих героев по Азии, Африке, Америке и Европе (Австралия несправедливо обойдена вниманием). Авантюра ведет нас из советского полпредства в гарем восточного человека, где московская комсомолка попутно пробуждает женщин востока: сто пятнадцать женщин секут евнухов и слуг, устраивают ради развлечения читателя потоп в доме сластолюбца и т. д. Полем революционной борьбы служат, кроме гарема, башня молчания, джунгли, город прокаженных, зоологический сад и даже дорожные чемоданы…

Бульварный роман всегда искал себе героев в определенной среде: принцев крови, князей, графов, самое меньшее, баронетов.

Конечно, графы и принцы крови у нас выведены из употребления. Авторы «АААЕ» остроумно заменили их советскими полпредами, ответственными партийными и комсомольскими работниками.

Впрочем, «высший свет» также допущен к участию, хотя на отрицательных ролях. Среди злодеев вы встретите принца Уэльского, сына лорда Сесиля, главного колдуна Нью-Йорка и т. д.

Авторы, вероятно, убеждены, что в «АААЕ» они подарили читающему миру полезную, коммунистически выдержанную книгу. Выдержанности, разумеется, нет ни на грош, зато благонамеренность авторов режет глаз. Сверх меры и разума усердные авторы не только снабдили капиталистов всеми смертными грехами, но даже не пощадили их внешности.