74448eab7f274976a620d6ee094a8729

- Эээ, а кто это был? – Мадлен был ошарашен и встревожен, переводя взгляд с закрытой двери на Доминика. Альфа махнул рукой, мол, не беспокойтесь.

- Это был отец Оливера, - пожал плечами Анджей, – не удивляйтесь, тот всегда был копией своего папочки, а от осинки не родятся апельсинки.

- Вот, ведь гаденыш! Ой, нехорошо так говорить о покойнике, но он не испортит нам вечеринку. Итак, я продолжаю, – Мадлен снова постучал по бокалу, – ну так вот, Анджей смог уговорить моего сына бросить свое холостяцкое прожигание жизни и стать, наконец, примерным сыном и мужем. Спасибо тебе, Анджей, за это! И, добро пожаловать в семью Динлохов!

Мадлен поднял бокал:

– За Анджея!

- За Анджея! – подхватили все в зале и подняли бокалы вверх.

– За братика! – воскликнули братья МакГрегоры.

- Знаешь, - Эмиль сделал глоток шампанского, - я в последнее время думаю, как тяжело пришлось Энджи! Представь, это так страшно, остаться одному без семьи, без поддержки. Когда я закрыл дверь родительского дома и вдруг оказался на улице один, я так испугался. Еще немного и я бы пошел проситься обратно, стоя на коленях и прося прощения. А потом я вспомнил о брате и понял, что я не один. Помнишь, он дал нам по ключу от своего дома? Я тогда повесил его на шею, я боялся, что папа его найдет и поэтому носил на себе. Так вот, в тот момент я ощутил на коже тепло ключа, как тепло руки, протянутой навстречу. И у меня нашлись силы пойти в рассвет навстречу своему приключению, - он рассмеялся, – прости за такой высокопарный слог, прямо как в сентиментальном омежьем романе, но просто было раннее утро, и когда я вышел из межуровневого лифта мне в лицо попал солнечный луч. У нас на втором уровне рассвета не бывало, а тут так неожиданно прямо в глаза, и так тепло и приятно.

- Да, знаю, - Тео довольно улыбнулся, - я теперь бегаю по утрам по настоящему саду, и когда вижу, как солнце встает, в душе такая радость поднимается, что хочется петь! Я как-то читал книжку о солнцепоклонниках, была когда-то такая секта. Я их не понимал, подумаешь солнце, что тут такого, а теперь… Теперь я их очень хорошо понимаю, это такой восторг, когда видишь восход солнца! Сразу же хочется сделать, что-нибудь хорошее!

- Мадлен всегда бывает таким милым, а сегодня он просто прелесть! – промурлыкал Тео подошедшему к нему Ники, – я надеюсь, твоя мама такая же?

- Хотел бы я, чтобы она была такой, - вздохнул Доминик, – но нет, моя мама птица другого полета. Она любит в первую очередь себя, но как, ни странно, это не делает ее плохой матерью. Она всегда умудрялась оказываться рядом со мной в ключевые моменты моей жизни. Кстати, она связывалась со мной и сообщила, что прилетает в пятницу утром. Поэтому, пожалуйста, освободи вечер пятницы, нас ждет семейный ужин. Это наша традиция. Ты же хотел познакомиться с ней?

- О-о, - незаметно подошедший к ним, Мадлен с интересом прислушивался к разговору, – великолепная Ванесса почтит наш убогий мир своим присутствием и разрешит лицезреть ее несравненную красоту?

- Да. Во вторник открытие сезона в ОперА. На этот сезон ангажированы два ее любимых тенора, братья Адольфо и Адамо Коломбо, поэтому это событие она ни за что пропустит.

- Во вторник у меня отборочные на квалификацию, - расстроился Тео, - если повезет, то я буду вечером полумертвый от усталости.

- А в чем везенье тогда? – Удивился Мадлен.

- Ну, когда начнутся отборочные соревнования, то нас там набьют в зале, как килек в банку, и мы начнем танцевать по заявленной в программе схеме танца. Надо очень точно следовать этой схеме, за малейшую ошибку выгоняют, и поэтому надо обладать везением, чтобы не споткнуться на ровном месте. А если очень повезет, то продержаться до конца. Кто пройдет отборочные соревнования, того допустят к самим соревнованиям, на которых в первую очередь ценятся зрелищность и артистизм, – Тео улыбнулся подошедшей Конфетке, – вот нашей Луизе, например, для выступления на конкурсе знаменитый кутюрье шьет сногсшибательные новые платья. Поэтому придется попотеть, чтобы нас не вышибли с отборочных!

- Тео, главное, помни, что если мы провалим отборочные по твоей милости, – Конфетка сверлила глазами кузена, – то я тебя живьем съем и не поперхнусь.

Она скорчила умильную рожицу и, повернувшись к Доминику, промурлыкала:

- Я похищу вашего Теодора ненадолго? Сейчас начнутся танцы! Так что, идем, душа моя, покажем, что мы умеем!

- А мы Эмиля возьмём на премьеру? – Тео схватил Доминика за рукав.

- Лучше мы его возьмём, – улыбнулся Мадлен, видя такую заботу о брате, – ему в нашей ложе будет удобнее, она ближе к сцене и дальше от помпезных сливок общества, – видя недоумение в глазах Тео, пояснил, – Доминик с матерью будут в «императорской ложе». Круто, конечно, статусно, но от сцены далеко и народу там всегда жуть как много, просто проходной двор. К сожалению, Ванесса воспринимает театр только оттуда.