70 основных психологических ловушек

— Думаю, что смог бы, — сказал Ли. — Теперь ты понял, как можно с помощью мыслеобразов жажд управлять человеком. Пары жажд, взаимно удовлетворяющие друг друга, такие, как, например, жажды слуги и господина, жажды мессии и ученика или жажды заступника и жертвы, называются дополнительными жаждами. Если ты хочешь понравиться другому человеку, представь ему жажду дополнительную к его жажде, а если ты хочешь довести его до белого каления, противопоставь его жажде такую же жажду, как у него или близкую к ней. Представь себе, как могут развиваться отношения при столкновении господина с господином или мессии с мессией.

Жажды также классифицируются в соответствии с пятью первоэлементами, и все внутренние связи между первоэлементами переходят и на взаимоотношение жажд. Так, жажды воды утоляют жажды огня и усиливают жажды дерева. Принципы и методы управления противником в рукопашном поединке, основанные на связях между пятью первоэлементами, остаются теми же самыми в психологическом манипулировании другим человеком, но здесь вместо приемов, связок, технических действий и рефлекторных ответов на них противника ты изучаешь потребности и жажды противника и учишься превращать его жажды в потребности, а его потребности в жажды, удовлетворять их или, наоборот, лишать удовлетворения.

Искусство психологического манипулирования требует таких же долгих и упорных тренировок, как и изучение рукопашного боя. Ты должен в совершенстве владеть своей психикой, свободно вызывая мыслеобразы любых жажд в любой их комбинации, и, в то же время, ты должен уметь совершенно точно распознавать потребности и жажды других людей, чтобы правильно подобрать необходимый для достижения твоей цели твой собственный мыслеобраз.

Следуя рекомендациям Ли, общаясь с людьми, я вызывал ароматы искомых ими жажд, и эти упражнения доставляли мне особое удовольствие, создавая между мной и человеком, с которым я общался, мимолетные, но очень приятные моменты внутреннего взаимодействия и близкого к интимности контакта, почти никогда не встречающегося в деловом и формальном общении, при котором соблюдение внутренней дистанции производится автоматически и ощущение эмоциональной близости запрещено неписаным законом, генетически заложенным в человека еще с тех времен, когда его далекие предки выясняли друг с другом отношения по поводу границ их территорий или их прав и обязанностей, зависящих от положения в иерархической лестнице.

Это упражнение раз и навсегда излечило меня от гордости. Гордость, с точки зрения «Спокойных», была одним из защитных механизмов, в котором внутренняя неуверенность маскировалась жестким и застывшим внешним образом, сотканным из фиксированных способов реагирования, идей и представлений, предназначенных для того, чтобы четко и ясно продемонстрировать окружающим место носителя данного образа в обществе и заставить их уважать и признавать этот образ. Для гордого человека проявление покорности по отношению к тем, кто, по его мнению, стоял выше него, было естественным, потому что это совпадало с фиксированными идеями, заложенными в его образе. В то же самое время проявление покорности перед низшим или перед тем, кто, согласно его образу, не имел права требовать от него покорности, шло настолько вразрез с его представлением о себе, что гордый человек или предпочитал смерть унижению, или, если страх пересиливал гордость, невыносимо страдал от того, что образ, дающий ему уверенность в себе, разрушился и он лишился душевных подпорок, позволяющих ему поддерживать самоуважение.

— «Спокойный» отличается от обычного человека тем, — объяснил мне Учитель, — что он не имеет застывшего, фиксированного образа внутри себя и не нуждается в том, чтобы защищать этот образ в глазах других людей. Он создает те образы, которые ему нужны в данный момент, меняет их по собственному желанию, и разрушение иллюзорных образов не наносит ему душевных травм, потому что истоки уверенности и счастья Воина Жизни находятся внутри него и не зависят от одобрения или осуждения окружающих.

Упражняясь в создании ароматов, я сумел осознать свои фиксированные образы, которые я привык демонстрировать окружающим и постепенно разрушил фиксацию на них, став гораздо более гибким и непредсказуемым в своих внешних проявлениях.

Создание жажды слуги особенно пришлось мне по вкусу, и я начал широко применять ее слабую форму в общении с преподавателями, начальством и лицами, облеченными властью. С искренним удовольствием я демонстрировал им свое уважение и почтение, и в ответ получал столь же искренний эмоциональный отклик.