В конечном счете в какой-то момент в этом месте без времени, без мыслей, без места, без «я» в сознании постепенно начало подниматься ощущение наблюдения за неким чем-то. Когда оно выделилось из пустоты, внимание сфокусировалось и стало понятно, что то, за чем велось наблюдение, было парнем, лежащим в бамбуковой хижине в джунглях. Фокусировка на нем продолжалась, пока не появилось осознание, своего рода узнавание в нем того, о ком я всегда думал как о себе, «дэвиде», что лежал теперь на циновке посреди тропического леса. И внезапное понимание; «Боже мой, ни-кого нет дома».
Это был тот момент, когда ничего не случилось. Как лопанье мыльного пузыря, сдвиг в понимании. Я не есть «Дэвид»: никогда не было никакого «дэвида»; идея «дэвида» – часть ментальной конструкции, что-то вроде сновидения, которое ничего не значит. Индивидуального «я», того, кто, как я полагал, обитает в этом теле, глядя на мир через его глаза, того, про кого я думал, что несколькими часами раньше он пробудился в достаточной мере, чтобы воспринять Присутствие, – его нет, не существует, никогда не существовало. Никого нет дома.
Это не было опытом «выхода из тела». Да, мне доводилось испытывать подобное, когда «я», моя «сущность» переживала нечто вне тела, а не внутри него, и смотрела на него извне, а не на что-то через его глаза. Здесь же было совсем другое. То, за чем шло наблюдение, было не только телом, но всем аппаратом «дэвид»: телом, умом, «я», душой, личностью. То, что наблюдает, есть Все то, что есть. Наблюдение, которое я познал как «свидетельствование», не является ни чем-то иным по отношению к телу или уму или всему существу «дэвид», ни чем-то не иным. Оно возникает не в нем, не в этом уме-теле, но и не является внешним по отношению к нему, ибо Оно объемлет его. Свидетельствование ведется не «мной», даже не «мной», лишенным тела. Оно вообще не ведется кем-либо, каким-либо существом. В том-то и дело: нет никаких существ, никого нет дома. Есть только свидетельствование.
И, мой опыт…
На медитативной прогулке я прислушиваюсь к ощущениям тела. Это происходит легко и естественно. Прошлое осталось далеко позади. Теперь уже понятно, что нет никакого смысла переживать вновь и вновь то, что уже не существует. Идеи, составляющие ядро личности – полностью разрушены.
Представления о мире, о реальности, о пробуждении не оправдали себя. Надежда угасла, а значит, больше не создает проекцию «меня» в будущем. Меня больше нет. Есть ощущение мелкой гальки под ногами, шелест листвы эвкалиптовых деревьев, прикосновение мягкой индийской ткани к телу и дуновение ветра, запутавшегося в волосах.
Сегодня у нас проводит лекцию Ананда гири, один из просветленных монахов. В очередной раз он рассказывает о природе ума, о том, что ум не наш. Ему миллионы лет. И владеть им невозможно. Можно только наблюдать, и, будучи предельно внимательным и осознанным, создать между ним и собой (!) некое расстояние, которое позволит быть свободным от его воздействия. Да, нам действительно, уже много раз об этом говорили. Да, я все это уже знаю. В общем-то, ничего нового!
Ананда гири останавливает на мне пронзительный взгляд, и мой внутренний диалог на какое-то время прерывается.
– Ум – единственная преграда между тобой и реальностью…
– Ум – единственная преграда…
– Единственная…
Последняя мысль: «Ничего нового и не будет. Потому, что… Ум – единственная преграда между мной и реальностью…»
И глубокое осознание этого развернуло все мое внимание на ум. Закрыв глаза, я впервые смотрела на ум, долго и беспрерывно. Перед внутренним взором протекают мысли. Мысли состоят из слов. Теперь они отчетливо видны, их движение неторопливо, как в замедленной съемке. По небу моего ума проплывают слова. Они плывут медленно, словно облака. И, также как и облака, они находятся в пустом необъятном пространстве.
Так я не ум??
И пространство бесконечно, как небо…
У неба действительно края нет!..
Фокус внимания сместился со слов на пространство, и вдруг волна блаженства и неведомой неги стала разливаться по телу. Это физическое явление в виде теплой и одновременно холодной, подобно мятному вкусу энергии, разгоралось внутри. И мягкие языки этого пламени, исходя из сердца, распространялись повсюду. Как будто кто-то разлил внутри сердца флакон с мятной эссенцией. Вместе с тем, на глубинном уровне, воцарилось ощущение покоя и глубочайшей удовлетворенности, словно все начинается и заканчивается в один и тот же момент. И нет времени. Нет формы. Нет различий. Нет ничего. Есть чувство абсолютной свободы, и блаженство в этом бесконечном пространстве. Блаженство сидеть, и держать ладони на коленях. Блаженство дышать. Блаженство чувствовать движение ветра на лице. Блаженство чувствовать прохладу. Блаженство жить. Даже не просто жить, а как будто в высокой концентрации чувствовать вкус жизни, вкус бытия…