7 дней в июне

К концу записи столь феерического бреда в протокол все присутствующие, за исключением Алекса, старательно напрягали все мышцы лица, чтобы не впасть в неконтролируемый хохот. После того как Алексу освободили руки и он прочитал протокол, подписал его где положено – под правами, отказом от переводчика и, собственно, феерическим бредом, немца забрали два орла из состава команды Старого и отвели в камеру, являющуюся, по совместительству, местной губой.

Смеялись мы долго – изложенное Алексом понимание понятий «мобила», «биллинг» и, особенно, «контрабас» наркома довело нас до истерики.

Отсмеявшись, стали думать думу – у нас на повестке дня деятели из «Бранденбурга» с примкнувшими к ним «носатыми» – на лояльность грузинских воров рассчитывать не приходилось, впрочем, на лояльность местных или московских братков – тоже вряд ли. Точное количество «носатых» и «неносатых» Алекс сказать не мог – но только он лично видел как минимум 8 человек, а ведь кто-то мог еще находиться в доме. Плюс – половина из уцелевших немцев. Прикинули: немцев было 18, сидели в засаде, скорее всего, по 8 и 9 человек. Минус – по два пулеметчика из каждой группы, минус – остатки той половины группы, которую приласкали с «крокодила». Таким образом, к «носатым» и «неносатым» могут вернуться 6 или 7 немцев, плюс – радист. Итого – не менее 16 человек, как минимум часть из которых вооружена автоматами. Мда… Задачка.

Наши размышления были прерваны ворвавшимися в бункер Саней и Володей.

Найти Володиного деда, естественно, не удалось – впрочем, никто и не ожидал, что это получится быстро. Сам Вова помнил номер армии, в которую «позавчера» приехал дед, но вот номера дивизии… Номера дивизии он не знал вообще. Знал только, что дивизия была пехотной, то есть стрелковой или мотострелковой. Как удалось узнать Старому у своих приятелей из госбезопасности, ситуация выглядела следующим образом: дела в Белостокском выступе обстояли лучше, чем в прошлый раз. Точнее, немцы, оставшиеся без разведки и воздушной поддержки после избиения, устроенного им белорусской ПВО, стали воевать немножко хуже – блицкрига как-то не получалось. Армии, сосредоточенные в выступе, оставшись без связи с Минском и Москвой, лишенные мудрых руководящих указаний Павлова и Генштаба, вынуждены были действовать по собственному усмотрению. Почему-то во многих случаях такие действия оказались тактически гораздо более грамотными, чем те, которые эти же части с этими же командирами совершили «прошлый раз». Одним словом, комитетчик, с которым беседовал Саша, записал данные Володиного деда и пообещал при первой же возможности навести о нем справки у начсанарма-10 – но только тогда, когда для этого созреют условия. На настоящий момент, к сожалению, попытки «потомков» установить связь игнорировались «предками» – видимо, воспринимались ими, как дешевая провокация. Что ж, приходилось довольствоваться и этим.