7 дней в июне

После совещания взял пару бойцов, прапорщика и отправился на склад горюче-смазочных материалов, получать эти самые смазочные и, особо, горючие материалы. Традиционный процент сразу ушел кладовщику и его начальнику, остальное отволокли в ангар в мой кабинет и заперли в надежный современный сейф. Такого даже у начфина нет, я себе спецом выписал и сегодня поставил. Иначе ни погреть, ни смазать, ни обезжирить нечем будет, ха-ха-ха.

Наконец-то приступили к основной работе. Начали расконсервацию сразу трех машин. Теперь главное – контроль, контроль и еще раз контроль. Вспомнился по аналогии один дебильный американский фильм, в котором вертолет упал из-за раскрутившегося на тяге винта. Ага, так и дали этому винтику раскрутиться. Все что может раскрутиться в авиации всегда должно быть законтрено! Иначе тот, кто этого не сделал и тот, кто это контролировал, залетят далеко и надолго. Впрочем, может у них так и положено? Был же еще один фильм, основанный на реальных событиях, о том, как падали Ф-16 от того, что перетирался провод питания электродистанционной системы управления? Ну как может такое быть, я так и не понял и никогда не пойму. В нашей технике такой провод закреплен на каждом сантиметре, если не миллиметре, половину хомутов смело выкидывать можно, а у них болтается.

– Бараны, бл…!

Не это я уже не про американцев. Это я про тех «специалистов», с которыми мне работать и работать. А еще и воевать, скорее всего. Надо же ухитриться перепутать разъемы! Блин, а лейтенант куда смотрел! А борттехник где? Придется поговорить с ними «на вы», то есть выучу, высушу и выпрямлю. Ох, блин, еще байонет поворотный сломали, один разъем полностью менять надо, и блоков таких запасных нет. Придется разъем ремонтировать. Вот прапорщику и инструмент в руки. Честно говоря СНЦ – разъем для ремонта удобный, если допустим ножку одну контактную поменять – проблем нет. Паять не надо, специальной приспособой обжал провод в ножке, другой ее на место вставил – и все. Но тут-то их больше пятидесяти! Попробуйте повторить одно и тоже пятьдесят раз, не перепутав абсолютно одинаковых проводков и не сбившись в размещении ножек. Одно неправильное соединение – и можно прощаться с блоком.

– Прапорщика Еремина вызвали?

– Так точно, тарщ майор, сейчас будет.

– Значит так. Как прибудет – за ремонт. А вы, «работники ножа и топора» – по два наряда на уборку. Понятно?

– Тарщ майор, а вопрос можно? – это рядовой Бабинов, он из студентов, да еще и платников. Хитропопый до ужаса. Но на всякую хитрость мы всегда можем ответить армейской беспринципностью.

– Можно, если хотите задать.

– Тарщ майор, а в уставе нет такого наказания…

– Рядовой, а что в уставе написано про выполнение приказа?

– Тарщ майор, так незаконный приказ можно не выполнять.

– Молодец, боец. Устав знаешь. А что там написано про невыполнение приказа в военное время? И что написано в законе о саботаже и умышленной порче военного имущества с целью подрыва боеготовности части?

– Э-э-э, – начало обнадеживающее, немного задумался.

– Так вот, если хотите, то я могу по закону военного дознавателя выделить…, - замолкаю и внимательно смотрю на начинающее понемногу покрываться «цветами побежалости» лицо. Дошло.

– Так что, будем выполнять приказы или будем шутки шутить?

– Есть выполнять приказ, тарщ майор!

Внимательно осматриваю работающих за другими стендами и на вертолете. Большинство, даже и слушавшие разговор, продолжают «крутить гайки», делая вид, что их это не касается. Но, думаю, правильный вывод сделают все. Надеюсь. Потому что работы и так выше крыши, а заниматься воспитанием некогда.

Напряженная работа, с небольшими перерывами на обед и ужин, длится весь день. Наступают по летнему поздние сумерки, когда мы наконец начинаем гонять двигатель, или как говорят в авиации «газовать», на первом полностью подготовленном вертолете. Когда же внезапно для нас наступает натуральная летняя ночь, полностью готовы к полетам почти все вертолеты, кроме одного. На нем все еще ремонтируют блок, пытаясь найти неправильно установленные ножки. Надеюсь, до завтра найдут.

Едва останавливается винт крайнего из подготовленных и проверенных вертолетов, как в части начинается что-то необычное. Забегали бойцы, что характерно, с оружием, из бокса пару бронников вывели. Что-то случилось, интересно?

Наконец-то и про нас вспомнили. Прибежал сам начштаб с двумя десятками бойцов и летчики. Женщины легкого поведения на месте своей работы! Остается только материться. Лучше бы не вспоминали, правда. Ну как я выпущу машины без облета? А выпускать придется, черт побери.