6b605911e5f84b74a523a9100b3cfeb5

сведено этим вашим калогеном! Она не хочет, она озабочена годами, которые вы ей и считаете! И последнее. – Я подхватываю сумочку, оправляю помятое платье, ищу глазами человека с кроссвордом. – В

слове Анубис шесть букв, а не семь!

Так, победно окинув всех взглядом и задавив интеллектом, я выхожу из

салона. За спиной раздаётся:

– Анубис пишется с двумя эн, вот, все сходится!

Полная блондинка с босыми ногами в педикюрной ванночке

демонстрирует всем газету.

– Вот же дура нервная. А говорит, что Аська улыбаться не умеет!

Аська у нас за-ши-бись!

И Рахель, и Яков, и все мы

По документам он значился как Мудак. Так его звали на родине в

Узбекистане, и там же его и боялись. Нам точно неизвестно, но

натерпелся Мудак от людей прилично. Его и топили в щенячестве, и

стреляли в него, и ножом резали, так что людей он не признавал в

принципе, ну разве что как добычу. Держали его на двойной цепи и

кормили с лопаты. Мешал он, так что решили пристрелить, а тут мы

подвернулись, и его нам отдали. Сейчас он живёт в Израиле, охраняет

поселение.

– Так вам удалось его приручить?

– Кого, Мудака? Нет, конечно, он на цепи сидит, на кабеле.

– Нет-нет-нет, вот об этом давайте не будем говорить в эфире, хорошо?

Прибегут зелёные, всякие защитники. Хотя, конечно, это странно, собака на кабеле? Это же друг человека?

– Мудак не друг человека, но он жив, он сыт, и он служит. Кстати, именно он отловил одного любопытного, который хотел проникнуть в

поселение. Даже не сильно покалечил.

– О Господи, и об этом тоже не будем, хорошо? А вы можете привести

собаку в студию?

– Мудака, естественно, нет, но можем лабрадора, у нас есть один, который взрывчатку находит. Или шнауцера.

– Нет, шнауцера тоже не надо, и овчарок немецких тоже лучше не

приводить.

– Кто на этот раз почувствует себя оскорблённым?

– Узники концлагерей, естественно. Тяжёлые воспоминания. А у нас

канал и эфир дневной, кто нас смотрит, сами понимаете – старики да

старушки и дети, в основном.

– Хорошо, приведём лабрадора. Взрывчатку вы организовать не

сможете, как я понимаю, но он умеет ложиться по щелчку, так что

сможем обыграть.

– А он сможет прыгнуть?

– Куда?

– Просто высоко так прыгнуть.

– Он может лечь по щелчку, он может найти взрывчатку на глубине в

полметра или человека в завалах, конечно, он может прыгнуть, поставим его на стул, он спрыгнет.

– Нет, так, чтоб красиво.

– Э, у вас где туалет? Я пойду покурю, а вы подумайте над другими

вопросами пока, я на минутку.

Через полчаса Игорь сидел в фургоне савана, на двери с внешней

стороны автомобиля висел журналист.

– Вы сейчас выезжаете снимать видеоряд, а завтра перед эфиром я ещё

с вами поговорю, хорошо?

Игорь кивнул и отвернулся, чтобы скрыть раздражение.

– И как насчет собаки, вы запомнили, не овчарка, не шнауцер, уж

лучше кавказца, он пушистый, но сможет ли он красиво прыгнуть?

– Давайте так, я приведу лабрадора, он будет отвечать на вопросы, он

способный, а я буду прыгать красиво, хорошо?

– Вы шутите?

Савана взревела, водитель посмотрел на журналиста с нетерпением.

– Вы сейчас шутили, да?

Поехали. Через зеркало заднего вида Игорь видел, как журналист

постоял растерянный ещё пару секунд, повернулся и потопал в сторону

студии.

В разговор вступил водитель:

– Так что, едем собачек снимать на территории?

– Типа того, да.

– Сейчас только оператора подцепим и в путь!

– А что, операторы на студии не обитают? – Игорь обернулся и

осмотрел пустой салон фургона.

На одном из сидений лежали бронежилеты, больше ничего в машине не

было.

– На студии? Обитают, только они нынче на территории не ездят. Во-первых, ссыкотно им, а во-вторых, каналу это невыгодно, двойной

тариф положено платить, и если с ними чего там случится – страховая

разорится! Так что от канала с вами только я и она. – Водитель ударил

по рулю саваны. – А оператор и звуковик – частники. Но за такое

бабло, что им платят за один выезд на территории, и я бы оператором

заделался!

– Так ты же и так едешь, тебе что, не платят?

Водитель задумался на секунду и согласился.

– Ну да, точно! – рассмеялся. – А вот тебе нет!

Игорь закурил. Пепельница в машине оказалась переполнена.

– Вечно прошу их почистить, и вот, ничего не сделано!

Водитель трагично всплеснул руками. Игорь только пожал плечами и

пристроил свой бычок между остальными, подняв облако вонючего

пепла.

Через пятнадцать минут они стояли во дворе многоэтажного дома в

ожидании оператора. Игорь покрутился, помялся, снова достал

сигарету и, прежде чем закурить, ловко выдернул из гнезда

переполненную пепельницу и выскочил с нею на улицу. Распахнув

дверь саваны, Игорь едва не сбил с ног небольшого человека с

огромной сумкой через плечо. Человек замер в проёме, а Игорь, разбрасывая окурки и осыпая себя пеплом, заспешил к ближайшей

урне.

– Ишь, интеллигент! Больше всех надо ему, а?! Смотри какой

праведник! – сказал водитель человеку с сумкой. – Ну, ты заходишь

или так и будешь стоять на жаре?

– Как дела, Данино!

Игорь вернулся с пустой пепельницей.

– Это Амит, оператор. Игорь – гость программы. У него дело – собак

тренирует.

– Хочешь сесть возле водителя? – Игорь сделал широкий жест.