6928f3a28d6b44bf95a792edd2659720

— Ну что вы, Василий, далеко не все представители отряда столь корыстны, как вы представляете. Уверяю, многие готовы работать за идею! Полагаю, что мы с Юрием прямо-таки обязаны помочь пропадающему под гнетом обстоятельств существу. Я завтра же подпишу у начальства все необходимые бумаги, а вы пока поставьте подпись под заявлением.

Федор пододвинул к растерянно заморгавшему асанбосаму бланк, существо прищурилось на мужчину с подозрением, но, быстро просмотрев текст, подписало.

— И что я теперь за это должен? — вопросил заморский вампир.

— Не верите в человеческое бескорыстие?

— Не очень.

— И тем не менее, я ничего не требую, — улыбнулся Федор.

— Ага, — недоверчиво протянул вампир, — и теперь я могу идти?

— Ну, куда вы в такую темень пойдете! — всплеснул руками Федор. — Я же вас достаточно далеко унес от того места, где вы… хм… гуляли. Кстати, а чем вы занимались в парке?

— Проветривался. Полезно перед сном, — угрюмо процедил асанбосам, — висел я на дереве, да. Очень иногда хочется, это же привычка такая и ногам удобно. Физиологично, можно сказать. Но я просто висел; если вы намекаете на то, что я охотился — это нет.

Федор поглядел на причудливо изогнутые крюком ступни и кивнул, признавая, что висение на ветке для таких ног вполне может быть «физиологичным».

— Хорошо. Сегодня переночуете у нас с Юрием, завтра я схожу, улажу ваш вопрос, а уж вечерочком, когда прохожих поменьше, мы вас проводим.

Асанбосам нехотя согласился, Федор собрал на стол, и они достаточно мирно поужинали. Потом мужчина достал из кладовки раскладушку и постелил Василию на кухне.

Вроде все улеглись, да и время было позднее, но и Федору, и мышу не спалось. Последний все ворочался и шуршал крыльями, раскладывая их то так, то сяк.

— Федь, — произнес он, наконец, шепотом, не выдержав, — ты говорил про этих… ну еще как попугаи-то… А, вспомнил — неразлучников, вот. Они же твои неразлучники, а почему тогда этот зубастый чудила вызывает во мне такое волнение?

— Ты так завуалированно эрекцию называешь? — хмыкнул Федор, мыш тихо зашипел и недовольно дернул ушами:

— Нет. Именно волнение. Щекотку внутри. Хочется к нему притронуться и даже почему-то — лизнуть. Хотя сначала он мне не очень понравился. Слушай, я, наверное, зря это тебе сказал, да? Ну, я вроде как твой парень и, значит…

— Нет, Юр, вы же оба неразлучники, все правильно — у вас обоих связь со мной и друг с другом.

— И так… со всеми остальными тоже будет? Ты уверен в этом? Что это за связь непонятная? Это значит, что здесь вмешана магия или какие-то особые феромоны?

— Честно сказать — понятия не имею. Я знаю, как это должно быть в идеале: большая семья, в которой все любят друг друга. Некоторые находятся в тесном контакте постоянно, кто-то держится наособицу, но глубокая привязанность объединяет всех неразлучников. Не знаю, на чем она основывается.

— Звучит очень привлекательно, но что-то мне сложно представить это все в действии, — признался мыш.

— Мне тоже, — задумчиво проговорил Федор, — Юр, расскажи, а как это — быть попобавой? Все равно же не спим, а мне интересно — откуда взялся южный житель в нашем холодном краю.

Мыш вздохнул, поворочался немного и начал рассказывать. Его мать, Галина, с детства мечтала путешествовать, несколько лет откладывала и, накопив нужную сумму, отправилась-таки в Танзанию. Масса новых впечатлений, эйфория от самой мысли о том, что мечта сбылась, видимо, создали особое настроение и, когда на горизонте появился улыбчивый белозубый портье, Галина благосклонно восприняла его ухаживания. Они целовались в укромных уголках, он приносил с собой маленькие бутылочки, угощая Галину экзотическим спиртным, и женщина таяла от его широких плеч и уверенных ладоней. А через месяц после приезда на родину оказалось, что презервативы подвели. Женщина была в недоумении — вроде бы никаких казусов навроде соскользнувшего или порвавшегося изделия с ними не происходило.

Ребенок, да еще и от малознакомого мужчины, находящегося в другой стране, Галине был ни к чему. Промучившись пару недель, женщина решилась на аборт, однако, ей было в нем отказано — по словам гинеколога срок беременности превышал двенадцать недель. Галина не понимала, как это возможно, ведь до поездки у нее уже длительное время не было отношений. В ответ на возмущение, врачиха равнодушно пожала плечами. Галина еще пару недель пыталась добиться справедливости, но потом малыш толкнулся, и женщина, с удивлением оглядев себя в зеркале, вынуждена была констатировать — живот выпирал, как на пятом месяце. Галина забеспокоилась, побежала по врачам — а вдруг с ней что-то не то происходит и это какая-нибудь болезнь, а вовсе и не беременность? Срочно сделанное за плату УЗИ показывало хорошо развитый здоровый плод.

Еще через несколько недель донельзя шокированная таким оборотом женщина родила сына, которого назвала Юрием в честь деда, ну, а в память об отце он получил экзотическое отчество — Мануэльевич.