69

Жизнь, которая уже сама по себе является одним великим Парадоксом, можно было бы сравнить с искусным гобеленом, сотканным из огромного множества парадоксов разной величины, каждый из которых имеет свою собственную окраску, сюжет, материал, подоплёку. И причинно-следственную связь. И эти причинно-следственные связи сводят, порой, с ума, так как добраться до сути того или иного парадокса не хватает ни мозгов, ни чувствований, ни интуиции. На то он и парадокс. Вещь в большинстве своём необъяснимая.

В своей попытке дать обоснования тем или иным событиям, парадоксам, в изобилии посещающих каждого из нас, человек наталкивается с разбегу на железобетонную стену, разбивая себе нос. Потому что парадоксы не впускают в свои сокровенные кладовые тайн даже тех, в чьих жизнях они возникают. И, зачастую, ничего не остаётся, как лишь принимать парадокс, как он есть. Без объяснений.

Тот, кто не живет уединённо в ските, изолировав себя от других представителей человеческой расы, наверняка сталкивался с таким парадоксом, который так и можно было бы назвать — «Шлак». (Шлак это то, что, в частности, остаётся от сгоревшего угля. Что сгорело — сгорело, что осталось — горению не подлежит. Обычно этот шлак выкидывают за ненадобностью.)

Человек — как тот уголь. Он может лежать себе где-то бесформенной кучей, черный такой, пыльный, неприглядный. Но однажды он попадает в условия, которые включают его потенциалы. Он загорается. Горит ярко. Горит жарко. Но по прошествии времени горения его запал увядает, пламя становится всё меньше. И наконец всё то, что, казалось бы, остаётся от человека — это шлак. И не по причине того, что пришла старость. Просто…

Просто в силу тех или иных обстоятельств человек уже не может ничего сделать для своего окружения. Он делал для них всё, что мог и как мог. И, конечно, он горел. И окружающие этим пользовались. Они грелись около него, когда им было холодно, и он светил им, когда вокруг было, хоть глаз выколи. То есть когда они нуждались в нём и его горении, он горел. Но когда наступает время ненадобности в человеке и его горении, он тухнет. И превращается в шлак. Но! Шлаком он является лишь для тех, кто его за такового воспринимает, тем или иным образом давая ему это понять. Постепенно приводя его к собственному убеждению, что он таким и является. Отработкой. Шлаком. Ничем.

И вот сам парадокс: стоит этому «шлаку» попасть в другую среду, в другое окружение, как откуда не возьмись, вдруг, в нём вспыхивает Огонь. Вспыхивает с новой силой. Горит ярко. Горит жарко. Он возвращается к жизни. Вернее — Жизнь новой силой начинает бить из него, как выбросы раскалённой лавы во время извержения вулкана. Что это? Он же думал, что он шлак. Его в этом почти убедили…

Нет. Не шлак. Просто находишься среди не тех людей. И разбиваешь себе лоб в попытке светить и обогревать тех, кто в этом твоём свечении и обогревании не нуждается.

Итак, парадокс в том, что сгорая для одних и превращаясь в их глазах в шлак, человек с новой силой загорается для других. Светя и грея с новой, порой преумноженной силой. Дело не в том, что он истощён и у него нет запала. Запала в нём немеряно. Вот только сработает он при определенных условиях. И условия эти — люди. Найдя тех, для кого ты можешь гореть, ты будешь Жить.

Потому что жить — это гореть. Потому что гореть — это Жить.

Прозрение

«Голая правда. Жизнь человека это поход в разведку. В которую ему придется идти самому. Одному».

Бывает состояние. Когда накрывает волной. И не просто волной, а «девятым валом». Ты бултыхаешься, кувыркаешься в мощном, бурлящем, вязком потоке кисельной консистенции, совершенно не контролируя себя, ситуацию. Всё, что ты пытаешься изо всех сил делать — это не захлебнуться. Ибо накрыло, подхватило и понесло. Руки-ноги-голова. «Смешались в кучу люди, кони…». Ум, предлагая картинки безбудущности, лихорадочно ищет выхода, решения. И не находит его. Безысходность… Крах…

Обида, горечь, сетование на судьбу, боль от старых и вновь приобретённых ран, люди, их нанесшие неустроенность, симптомы, диагнозы, страх, паника… В этой склизкой, вонючей и мощной волне, крутящей и швыряющей тебя как попало, весь список ингредиентов черноты, неотвратимости и тотальности. Которая, кроме всего прочего, пропитана драматизмом тупиковости ситуации.

В своих отчаянных попытках не захлебнуться этими фекальными водами, которые внезапно накрыли тебя, ты «работаешь» на износ, пытаясь хоть на мгновение высунуть хотя бы одну ноздрю из этого зловонного, ядовитого потока, чтобы глотнуть хоть пол глотка свежего воздуха. В общем… Как-то так… «Веселуха», одним словом.

И. Вдруг…

И, вдруг, пронзённое лучом света в темном царстве твоих ковыряний, наваждение отступает. Внезапно к тебе приходит осознание той основной первопричины такого твоего состояния. С этого момента в твоём разуме как бы переключается какая-то шестерёнка. И мыслительные процессы сбрасывают обороты, а надрывный скрежещущий гул в голове начинает утихать. Переломный момент, как говорят врачи. Жить будет…)