62 минуты третьего

Все обернулись и стали всматриваться в темное небо над ровной, белой, покрытой льдом и снегом поверхностью пруда-охладителя. Водохранилище было создано искусственно при строительстве станции. Перегородили небольшую речушку, вот и получился с годами довольно внушительных размеров пруд, предназначенный для технологических нужд объекта энергетики. По слухам, упорно ходившим среди населения городка, под водой оказалось не только множество срубленных деревьев, которые просто бросили, не успев вывезти, но и небольшая деревушка, располагавшаяся когда-то на берегу реки. И будто бы старуха одна ни в какую съезжать из своей избы не захотела. Вывезли силой, но она втихаря вернулась, заперлась в избе и то ли уснула, то ли плохо ей стало, но, как гласит легенда, так вместе со своим домишком под воду и ушла. С тех пор, если верить слухам, иногда по ночам можно услышать на берегу водоема протяжный стон той старухи, а летом, по ночам или перед рассветом, ходит она по берегу в белой, длинной, до пят рубахе и все дом свой ищет. А если встретит кого, к воде тащит, ухватив путника кривыми как крючья пальцами. И вырваться от нее совершенно невозможно. Потому иногда и находят утопленников прямо возле берега и в полном одеянии. Слухи слухами, а слава у водоема была действительно скверная. Да и рыба там по большей части попадалась почему-то гнилая или пораженная глистом.

– О, точно, я тоже вижу, – подтвердил слова Захарова один из операторов.

– Где, где? – заинтересовались остальные.

– Да вон же, градусов пятнадцать над горизонтом и почти над серединой пруда. Нет, пожалуй, к этому берегу ближе. Да, точно, сюда ближе.

Тут уже все разглядели медленно движущийся метрах в ста – ста пятидесяти надо льдом водоема объект. Внезапно из него вырвался пучок яркого голубовато-белого света, направленный строго вниз, на озеро. Причем луч был в виде сектора, исходящего из одной точки и осветившего узкую полоску заснеженного льда.

– Что за хрень? – вырвалось у кого-то, – может, вертолет?

– Да вряд ли, звука же нет никакого, – отозвался другой голос.

– Дельтаплан? – снова послышалось предположение.

– Ночью? Да с таким прожектором? Что-то не встречал я таких узконаправленных и мощных прожекторов, тем более на дельтапланах, – засомневался Горбунов, известный в городе дельтапланерист-любитель.

– Братцы, да это, никак, НЛО!

– Ага, бабку-утопленницу ищут. Соскучились братья-инопланетяне по нашим привидениям, вот и шастают по ночам, – хихикнул Захаров.

– Дай-ка я заснять попробую, – один из операторов стал суетливо доставать сотовый телефон из кармана куртки.

– Все, поздно, – вздохнул Горбунов.

Действительно, объект неожиданно исчез. В том месте, куда падал свет от НЛО, снег продолжал светиться еще несколько мгновений, но потом медленно угас и он.

– А, черт, в такой темноте все равно ничего сфоткать не получилось бы, – сокрушенно чертыхнулся оператор, засовывая сотик обратно в карман.

– Ладно, хватит трепаться. На смену пора. Пошли! – строго приказал Блюм и зашагал к двери проходной. Все потянулись за ним, озадаченно размышляя: что же это такое могло быть? Ночью, со странным прожектором и абсолютно беззвучно, что характерно.

«…А может это просто слуховая галлюцинация. Боязно, боязно, боязно дворникам, – вспомнил вдруг Денис песню В. Высоцкого, шагая по длинному переходу между зданиями, – только в данном случае это не слуховая, а визуальная, зрительная, так сказать, галлюцинация. Впрочем, может ли быть галлюцинация у нескольких человек одновременно? Это вряд ли. Так что же это было, в самом деле?». Однако додумывать свою мысль до конца ему было уже некогда. Попав из перехода в «чистый» санпропускник, он быстро разделся догола, прошел коридором в санпропускник «грязной» зоны, надел спецовку. Получил у дозиметриста индивидуальный дозиметр и именную фотокассету, фиксирующую суммарную дозу облучения за месяц, нацепил все это на себя и вместе с коллегами поднялся в лифте на шестнадцатую отметку, где находился блочный щит управления станцией. Начиналась работа и тут уже не до песен и тем более не до всяких там НЛО.

Денис зашел в помещение блочного щита, поздоровался с вахтой, заканчивающей смену, обошел панели с приборами, тщательно изучая все показания и параметры. Сел на свое рабочее место, услужливо освобожденное ему сменщиком из отработавшей вахты, стал внимательно читать оперативный журнал, куда дотошно и аккуратно заносилась информация обо всех событиях и о переключениях на оборудовании.

– Да все нормально, – говорил ему тем временем Олег, такой же оператор, как и Денис, сдающий смену, – блок на номинале, все, что нужно, к останову подготовлено, что положено – выполнено. Теперь, как говаривал Владимир Владимирович Маяковский, «ваше слово, товарищ маузер!».