Читаем 50 современных сказок полностью

Мимо проплыл косяк глупых тунцов и следом за ними — стая дельфинов. Один из них поддел бутылку, как будто собирался поиграть в волейбол. Бутылка кувыркнулась в воздухе и снова упала в воду, приняв приличное положение — горлышком вверх. Не пристало важному посланию плыть вверх ногами.

Дни сменялись ночами, ночи — днями. Днем Бутылку немилосердно жгло солнце, ночью она мерзла. Несколько раз путешественница попадала в шторм, и тогда ее подбрасывало на десятки метров в воздух, а потом глубоко погружало в море. Но она неизменно выныривала на поверхность строго горлышком вверх. Миссия должна быть выполнена во что бы то ни стало!

Вскоре Бутылка почувствовала, что в нее проникает вода, а значит, рано или поздно она утонет. В тревоге наша героиня осмотрелась и увидела вдали берег. Однако волей волн ее уносило все дальше в море. Но вдруг мимо прошло большое судно.

— Папа! — крикнул подросток, стоящий на палубе и осматривающий море в бинокль. — Смотри, там плывет бутылка!

Рядом стоящий мужчина в военной форме взял бинокль у мальчика и посмотрел в указанную сторону.

— Ну да, — недовольно буркнул он, — бросают всякий мусор за борт…

— А если кто-то терпит бедствие и ждет помощи? — возразил парнишка.

— Уф… — вздохнул мужчина. — Выдумаешь еще чего. Ладно.

Он развернулся и быстрым шагом пошел на верхнюю палубу — в капитанскую рубку. Мальчик остался снаружи. Через стеклянную перегородку он слышал обрывки разговора его папы и капитана:

— …у нас график. Мы не в круизе, черт возьми… Ладно, остановка на пять минут, не более…

Когда Бутылку выловили, отец вытащил пробку, слил воду, начал читать записку и вдруг засмеялся:

— Эта пятая бутылка рома, которую мы с другом Джоном раздавили на борту своей новенькой яхты…

<p>Стерпится — слюбится</p>

Жила-была Лысина. Одна-одинешенька. И право слово — кто же любит лысину? И жила бы она сама по себе, но вдруг влюбилась без памяти в хорошего мужчину с еще густой шевелюрой.

А он от нее стал отбиваться изо всех сил. Как увидит приближение — сразу к профессорам за консультацией, как избавиться. Таблетки с горя пил горстями. Даже пересадку оплатил. Все не хотел Лысину иметь. И к гадалкам-знахаркам ходил — как защититься, отогнать. Все перепробовал. Тут еще приятели достали мол, у всех есть и тебе пора образумиться.

А Лысина была упорна, последовательна и села-таки ему на голову. С тех пор — неразлучны. Даже гордиться, что теперь живет с Лысиной. Стерпится — слюбится.

<p>Волхак</p>

Мальчик Вова очень любил играть в сетевые компьютерные игры. Утром проснется — и сразу играть. После школы придет — тут же за компьютер. Иногда даже в школу не идет — все играет. И перед сном. И вместо сна. Обычно в стрелялки — это такие игры, где нужно завалить как можно больше врагов. А еще больше Вова любил выигрывать. А поскольку руки у него были не слишком прямые, он использовал волхак — это такая программка, которая дает преимущество в игре, стирая стены.

Входит наш герой в игру и набирает волшебные слова, запускающие чит (нечестный прием). Трепещите, враги! Не спрячетесь! Дохните пачками и в штабеля укладывайтесь! Такого обманщика, понятно, не любили честные игроки. Но он считал, что просто завидовали его крутизне.

Однажды родители уехали на дачу, и Вова играл непрерывно двое суток. Когда он вышел на улицу оплатить интернет, перед его глазами все еще мелькали враги, винтовки и гранаты. И на терминале оплаты он непроизвольно набрал волшебные слова — исключительно в целях защиты. И — раз! — вдруг стены вокруг исчезли!

Сначала Вова натурально обалдел. Он на улице, а видит, что происходит в магазине. Вон кассирша выручку сдает. А другая — болтает с охранником. Зря — один покупатель уже украл товар и прошел мимо. А в доме напротив люди: кто уже спит, кто еще телевизор смотрит, а кто еще в ванной. Прямо рентген какой-то!

Потом приспособился. В самом деле, ведь сплошное удобство! На уроке вызвали к доске, а ты видишь, что написано в учебнике, который держит учитель. А на перемене в туалет лучше не идти — там хулиган из одиннадцатого класса. И в столовку тоже не стоит — очередь. Можно с друзьями спорить — где кто сейчас. В учительской не совещание, а обсуждение тряпок с примеркой. Ужас. Бутылка в портфеле учителя информатики — отнюдь не кола, как он утверждает. Половина компьютеров пустые, а не на ремонте — вот и деньги на выпивку есть. Тренер дал задание всем играть в футбол, а сам квасит с учителем информатики. И эти люди запрещают пить пиво!

Но вскоре открылись недостатки. Вместо фильма в кинотеатре видишь то, что за сценой. Постоянно утыкаешься в стены домов. Видеть, кто что съел на обед — не самое привлекательное зрелище. Хуже того — иногда появляются непонятные стены. Глюки графики. Вот тебе и реальность… А самое главное — играть стало невозможно. Чуть расслабился — видишь не экран, а стену за ним.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза