50 изобретений, которые создали современную экономику

Такие рекламные ролики всегда приводили к разногласиям не только потому, что детское питание, по некоторым данным, вызывает большую зависимость, чем табак и алкоголь. Дело в том, что, когда мать перестает кормить грудью, ее молоко иссякает, и вернуть его уже невозможно. Сам Либих никогда не утверждал, что растворимое детское питание лучше материнского молока: он говорил, что просто как можно больше приблизил его к составу грудного. К сожалению, пример ученого быстро вдохновил подражателей, которые не были столь скрупулезны. К 1890 году в рекламе смеси обычно преподносили как последнее слово науки, а педиатры тем временем замечали повышенную заболеваемость цингой и рахитом у детей, чьи матери поверили этим объявлениям[148].

Противоречия достигли пика в 1974 году, когда группа War on Want выпустила памфлет под названием «Детоубийца», в котором рассказывалось о том, как Nestlé продает детские смеси в Африке, и инициировала многолетний бойкот компании. В 1981 году был принят «Международный свод правил по сбыту заменителей грудного молока», но этот закон не строгий, и многие утверждают, что им повсеместно пренебрегают[149]. А недавно, в 2008 году, в Китае произошел скандал: в сухом молоке обнаружили промышленные химикаты, из-за которых 300 тысяч детей заболели и некоторые умерли[150].

А что, если объединить плюсы обоих вариантов? Дать мамам и папам равные перерывы в работе, а младенцам — грудное молоко без неудобных молокоотсосов? Возможно, такой выход позволит силам рынка действовать до конца. В Юте существует компания под названием Ambrosia Labs. Она покупает у женщин в Камбодже грудное молоко, проверяет его качество и продает американкам. Сейчас это дорогой продукт: литр стоит больше ста долларов[151], но с ростом потребности цена должна снизиться. Государства могут даже почувствовать искушение обложить детские смеси налогами, из которых будут субсидировать рынок грудного молока. Из-за изобретения Юстуса фон Либиха кормилицы ушли в небытие, но, может быть, глобальная сеть поставок возродит эту профессию.

10. Готовые ужины

Мэри живет на северо-востоке Соединенных Штатов. Ей сорок четыре, у нее высшее образование. Ее семья живет очень благополучно: по доходам — в верхней четверти американских домохозяйств. Чем Мэри занимается в типичный ноябрьский вторник? Она юрист? Учитель? А может быть, консультирует по вопросам управления?

Вовсе нет. Мэри проводит час за вязанием и шитьем, два часа накрывает на стол и моет посуду, а еще два с лишним часа занимается приготовлением пищи. В этом нет ничего удивительного, ведь на дворе 1965 год, а в то время многие замужние американки, даже превосходно образованные, значительную часть дня занимались семьей. Эти женщины ставили еду на стол в самом прямом смысле слова, и каждую неделю эти действия занимали у них по многу часов[152].

О распорядке дня Мэри и многих других людей мы знаем из специальных опросов, которые проводятся по всему миру. Эти дневники точно показывают, на что разные группы людей тратят свое время, и по ним видно, что график образованных женщин в США и других развитых странах за последние полвека резко изменился. На готовку и уборку у них сегодня уходит в целом около 45 минут в день. Это по-прежнему больше, чем у мужчин, которые на это тратят всего 15 минут, но значительно меньше по сравнению с четырьмя часами в распорядке дня Мэри.

Причина этих перемен кроется в радикальном изменении подхода к приготовлению пищи, а его символом можно считать появление в 1954 году готовых «телеужинов»[153]. Замороженную индейку на алюминиевом подносе космического вида, приготовленную так, чтобы мясо и овощи поспели одновременно, разработала бактериолог Бетти Кронин. Она работала в компании Swanson, которая занималась производством пищевых продуктов и искала способ сохранить обороты после того, как иссяк поток заказов на поставку питания для американских войск. Сама Кронин, амбициозный молодой специалист, входила в идеальный целевой рынок для готовых ужинов: ей приходилось готовить для мужа и при этом заниматься собственной карьерой. Тем не менее она подавила искушение. «У меня дома таких ужинов никогда не было, — призналась она в интервью в 1989 году. — Я и так целый день над ними трудилась, и мне этого хватало»[154].

Изменения, коснувшиеся переработки пищевых продуктов, освободили даже тех женщин, которые не хотели полностью переходить на блюда в алюминиевой фольге. Им стали помогать морозильники, микроволновые печи, консерванты и производственные линии. Пища оставалась, наверное, последним кустарным промыслом: в подавляющем большинстве случаев ее готовили дома. Но и эта область все сильнее индустриализируется, можно вспомнить и аутсорсинг: рестораны и еда навынос, и киоски с сэндвичами, и фабрики по производству готовых к употреблению блюд и продуктов быстрого приготовления. Промышленное производство пищи во всех его проявлениях привело к глубокому сдвигу в современной экономике.