Теперь вернемся к нестабильной самооценке. Человек сталкивается с неудачей и ощущает себя плохим. Очевидно, это происходит потому, что родители давали условие – ты нужен нам только тогда, когда у тебя успех. Мы не хотим видеть своего ребенка неудачником. И вот он сталкивается с неудачей уже взрослым, запускается «программа», где записано, что неудачник никому не нужен. Ты плохой. А пока ты плохой, то тебя любить никто не будет. И вообще, зачем тебе жить?
Способы передачи условной любви от родителей
Один из механизмов – это частые сравнения с другими людьми: «Посмотри на Петю. Упал и не плачет». «Посмотри, какой Саша молодец, пять раз подтягивается. А ты как сосиска на турнике». «Вот Толик всегда маме помогает». В особо тяжелых случаях постоянные сравнения в детстве приводят к тому, что ребенок делает вывод: «Такой, какой есть, я родителям не нужен. Лучше я буду таким как…» В итоге формируется очень тяжелая программа.
Человек считает, что такой, какой он есть, он никому не нужен. Поэтому он надевает маску или постоянно подражает тому, кто, на его взгляд, более достоин родительской любви. Постоянное сравнение себя с другими остается с человеком на всю жизнь.
Второй механизм условной любви – оценочные, часто уничижительные высказывания. Ребенок долго одевается в садике – «Ты у меня такая медлительная копуша». Посадил пятно на рубашку – «Свинья, грязнуля». Не может решить пример из математики – «Тупой, идиот». Идет постоянная оценка действий ребенка. Причем все это произносится с ненавистью. Если ребенок медленно одевается, то его можно поторопить, не давая при этом оценок его личности.
Ребенок фактически лишается возможности сам оценивать свои действия. Он не может сказать, хорошо или плохо он поступил, до тех пор, пока его не оценят родители. И таким образом формируется зависимость от оценок окружающих людей. Формирование чувства вины также является одним из последствий условной любви.
До каких пор родители ругают ребенка? До тех пор, пока он не почувствует себя виноватым. Родители должны увидеть чувство вины на лице ребенка. Только после этого они успокаиваются: «Из-за тебя мама опоздает на работу». «Мне из-за тебя стыдно ходить в школу». «Мать весь день готовила, а он есть не хочет». «Ты своим поведением просто меня в могилу загоняешь». Такие дети, уже будучи взрослыми, сохраняют чувство вины.
Работать с чувством вины потом очень тяжело. А еще человек с чувством вины подвержен манипулятивному воздействию. Послушайте, как многие родители разговаривают со своими детьми. Понятно, что они часто сами не понимают, что делают. Все хотят добра своему ребенку. А в итоге этому ребенку приходится бороться с самим собой во взрослой жизни.
Давая ребенку условную любовь, родители формируют у него нестабильную самооценку, следствием которой могут являться страх неудачи, отсутствие цели, зависимость от мнения и желания других людей, чувство вины.
Неврозы в семье. Когда ребенок становится судьей и «детским психиатром»
Была у меня одна пациентка с такой историей. Мать посвящает ребенка в детали своих отношений со своей сестрой и выставляет себя жертвой и благодетельницей. В дальнейшем она расскажет ему и о своих конфликтах с отцом. Можно сказать, что она искала у сына поддержку, которую можно получить или от мужа, или от сотрудников. К сожалению, такое явление наблюдается часто в наших семьях. Ребенок становится как бы судьей, «детским психиатром», который должен встать на чью-то сторону.
Но если в связке «мать – тетя» довольно легко встать на сторону матери, то когда родители ругают друг друга, ребенок находится в крайне трудном положении, ибо здесь выбор без вреда для здоровья практически невозможен. Ребенку нужны и отец, и мать. Даже собаки в таких случаях заболевают неврозом.
В лаборатории И.П. Павлова проводился такой эксперимент. Собаку обучили отличать круг от эллипса. Затем конфигурацию эллипса постепенно приближали к форме круга. Когда различия становились малозаметные, у собаки развивался нервный срыв, который приходилось лечить. Так была разработана известная микстура Павлова – смесь брома с кофеином.
ВАЖНЫЙ ТЕЗИС
О ПЕРЦЕ
К сожалению, в таком аду живут наши дети, по крайней мере практически у всех моих пациентов было примерно такое детство. Учитывая, что у нас в отдельные года процент разводов доходит до 50–70 % от заключенных браков (а официальный развод – это следствие многолетних конфликтов), то можно предположить, в каком аду живут дети, которые используются родителями как игрушки или судьи в этих конфликтах. Детей рвут в разные стороны. Но это упрощенная схема. В действительности все значительно сложнее.