4 типа и прочие (не)приятности

Как я потом узнала, все это было подстроено, этой самой Танькой. Она встречалась с Лёшей и, когда узнала про мой интерес к нему, решила проучить, показав, что никто не имеет права заглядываться на то, что принадлежит ей. Подговорив Лёшу скомпрометировать меня, она пришла на тот же сеанс и сфотографировала. Знаешь… – сделала я паузу, чтобы отпить из бокала еще один коктейль, который затуманивал мозг и развязывал язык, – я так была увлечена поцелуем, что даже не заметила, когда Лёша успел полапать мою грудь. А еще фото сделано с такого ракурса, что казалось, будто вторая его рука у меня между ног, глубоко под юбкой. Я даже подумала, что это монтаж, настолько не узнала себя на этом фото, я, и правда, выглядела, как распутная малолетка…

– Ты не виновата, это подростковая влюбленность и не тебе должно быть стыдно за свои искренние чувства, а им! – пылко заявила подруга.

– Ха! Скажи это моей мама.

– А мама-то откуда узнала?

– Фотки быстро разлетелись не только среди нашего класса, но и по школе, и, дошли до завуча. Она вызвала мою маму в школу и, мало мне было своего позора, так еще и она орала весь вечер, как ей было стыдно за меня перед завучем, как я опозорила ее. А затем ввела домашний арест на месяц. Это был худший месяц в моей жизни…Меня тыкали в мои недостатки днем и ночью, а в перерывах мама сетовала на свою нелегкую долю и на то, почему ей достался такой сложный ребенок. Как мне было оказаться в такой ситуации, она даже не поинтересовалась, понимаешь? – Оля молча кивала. – Она поверила, что ее дочь такая, как про меня говорят! Конечно, ведь ей никогда не было до меня дела, я никогда не слышала от нее, хоть слова хорошего о себе.

– Ну, зачем ты так! Уверена, мама желала тебе добра, просто показывала это неправильным способом.

– Просто ты не встречалась с этой женщиной. – перебила я Олю.

– Да, не довелось.

– Поверь, ты не много потеряла. Маман зациклена только на себе. Когда ты думаешь, что вот она сейчас проявляет свою любовь, потому что ласково посмотрела на тебя, погладила по голове, но нет, это ей нужно было что-то от тебя. Я уже с семи лет готовила обеды себе и ей, потому что она умело манипулирует в своих целях.

– Почему ты думаешь, что это не делалось ради тебя и твоей самостоятельности? – вновь возразила подруга, и мне уже захотелось треснуть ее чем-нибудь, а лучше тут же прервать нашу дружбу, ведь она тоже предатель, она предает меня, поддерживая мать.

Я резко встала, оттого меня немного повело, или виной был алкоголь, не важно. Я уцепилась за спинку диванчика и, посмотрев в недоуменное лицо Оли, проговорила, а скорее прошипела:

– Ты-ы-ы…ты за нее что-ли, я не могу понять? Я думала, ты моя подруга…Прощай… – я развернулась в сторону выхода, но тут Оля схватила меня за руку, перевесившись через стол.

– Да нет же! – эмоционально воскликнула она. – Прости меня, я не хотела тебя обидеть, просто подумала, что тебе будет легче, если ты не будешь думать, что твоя мать плохая. Я твоя подруга и я за тебя.

Я немного успокоилась от ее слов, но все же подозрительно посмотрела в искренние глаза Оли и медленно села.

– Она никого не любит кроме себя. – продолжила я рассказ, хотя не понимала, зачем я откровенничаю. Я много лет назад решила больше никогда никому не открываться, так безопаснее…Так, никто не сможет причинить боль… И справлялась и буду справляться очень успешно с этим. – Ей всегда было плевать на то, что происходит у меня внутри, что я чувствую, какого мне…После брака с Игорем я поняла, что у меня нарциссичная мать. Она начала совершенно бесцеремонно лезть в наши с Игорем отношения, настраивать нас друг против друга и, пожалуй, она бы довела это дело до конца, точнее развода, но нам повезло переехать в другой город учиться, а там мы уже и тайно поженились. Контакты с ней оборвались и, все наладилось, а вскоре, я наткнулась на статью про мать-нарцисса, и разглядела все признаки: отношение ко мне, как к своей левой руке, а не самостоятельной личности; постоянные ожидания от меня, которые никогда нельзя оправдать; на мои первые робкие попытки поделиться чем-то она либо не обращала внимание, либо высмеивала; а когда однажды я набралась смелости и предъявила ей, что мне плохо, что мне нужно ее внимание и сочувствие, она обвинила меня в том, что я неблагодарная и замечаю только себя, а какого ей одной поднимать меня, я не задумываюсь…Что ей тоже тяжело и больно, что мой отец бросил ее беременную, она не сделала аборт, и за это я должна быть ее рабыней до конца жизни…

Я сомневалась, правильно ли я делаю, что оставляю ее, я долго мучилась и даже порывалась вернуться, но, в конце концов, поняла, что уехать и выйти замуж за Игоря было моим спасением от разрушительного воздействия моей матери. Игорь спас меня от нее, а теперь и он предал меня… Я видела своими глазами эту мымру в нашей постели. Меня все предают…и ты предашь…Зря я тебе все это рассказала. – Я допила залпом вкусный коктейль.