3D Зверь (СИ)

Ещё через пару дней меня, еле стоящую на ногах, похудевшую до ужаса и совершенно несоображающую отправили домой, а точнее порекомендовали отдых, спокойствие и усиленное питание.

Из зеркала на меня смотрела мумия. На лице и правда были одни глаза, нос заострился, синие круги занимали пол лица, скулы торчали грозя порвать натянутую бледную кожу. От былого загара не осталось и следа.

Во мне и раньше было всего 48 кг, а сейчас, при 43 зрелище было удручающее.

Мне иногда становилось обидно, что я так бездарно пропустила свой день рождения. Я ведь очень его ждала. Иногда появлялось желание рвануть на дачу.

Родители очень старались меня приободрить, но действие лекарств отступало медленно и привычная эмоциональность все ни как не возвращалась. Не было и желаний. Еда казалась безвкусной, мир черно белым.

Так прошла ещё неделя, а за ней вторая, более живая, но все же какая-то замороженная.

Лето стремительно катилось к завершению. Август начинался безумной жарой. Москва плавилась.

Я все же решила ехать на дачу. Просто встала утром, сунула телефон и зарядку в карман шорт и чмокнув на прощание маму, отправилась за город.

Подходя к дому осталбинела от неожиданности. У ворот стоял чёрный jeep. А в открытом багажнике сидел ОН.

— привет малыш, — как ни в чем ни бывало улыбнулся мужчина, — отлично выглядишь.

Я уже решила, что это глюки и оглянулась по сторонам, в поисках синих львов и гигантских ананасов.

Не смотря на широкую улыбку, глаза у моего наваждения были странными. Внимательными и настороженными.

Он ждал ответа, я молчала.

Наверное лучше уйти. Я трусливо развернулась и так же медленно побрела в обратную сторону.

— Тая, подожди. Пожалуйста!

Он произнёс это над самым ухом. Почти коснулся плеч, но руки застыли в считаных миллиметрах.

Денис.

Больше всего хотелось охватить, обнять, прижать, но я не решился.

Мне не давали увидеть её, не рассказывали что с ней, я почти жил у клиники пока Леха не вынудил уехать. Он ходил к ней сам. Сказал так будет лучше и я поверил.

— плохо, мой глупый рыцарь, очень плохо. Но жить будет. Правда лучше без тебя. — грустно произнёс друг садясь в машину после визита в больничку.

— не беси меня! Что с ней? — рывком открываю дверь его серого крузика.

Стальные глаза вспыхиваю.

— заткнись, подбери сопли и пиздуй на объект. — тихо произносит босс. Тон отметает желание спорить. В гневе Леха крут и неуправляем. Даже по отношению ко мне. Два широких шрама на груди — отличное тому напоминание.

Я пытался узнать хоть что нибудь. Изводил себя, ждал.

Наконец понял, что сейчас сделаю только хуже.

Спустя месяц с небольшим, парнишка присматривающий за Тасей сообщил, что она взяла билет на электричку.

Это знак. Одна. Сейчас или никогда.

Боялся опоздать, мчал как сумасшедший нарушая все что можно.

И вот она смотрит пустыми глазами и уходит.

Надо остановиться, отпустить. Но я по прежнему не могу.

— пожалуйста, — умоляю её.

— здравствуйте Денис Сергеевич. — она так и стоит ко мне спиной. Голос мертвый, пустой, бесстрастный.

— я виноват перед тобой… — аромат все так же пьянит и лишает воли. Мои ладони уже скользят по болезненно худым плечам — что я наделал?!

Она медленно поворачивается и смотрит на меня в упор. Долго, мучительно.

— прости меня малыш, прости пожалуйста!

Касаюсь бледной шеи, пробега пальцами по волосам, обвожу потерявшие свой блеск глаза и вижу как в их глубине теплится что-то живое.

Со всей нежностью целую сухие губы. Она как и при первом поцелуе не шевелится, не отвечает но и не отстраняется. Дарит надежду. Я вкладываю всю ласку в каждое движение. Доказываю, прошу, объясняю и умоляю вновь и вновь.

Тая сдаётся и целует в ответ. Робко и неуверенно.

Счастье бъется в сердце. Огонь растекается по венам.

— Динаев — моя фамилия.

— что?

— ну ты переживала, что не знаешь мою фамилию.

— Динаев? — девушка удивлённо пробует её на вкус, — поэтому они звали тебя Дин, да?

— да, — смеюсь обнимая мою исхудавшую птичку.

Мы много раз сходились и расходились. Мучали, обижали, страдали и прощали. Но в итоге всегда оставались верны друг другу и нашим чувствам. И несмотря на открытое неодобрение Тасиных родителей, все-же стали семьёй.

Конец.