30 закатов, чтобы полюбить тебя

– Нет, – заверил Картер. – Я просмотрел все реестры и коммерческие самолеты. Никакого несчастного случая не было, просто…

– Хочешь сказать, что единственной зарегистрированной авиакатастрофой с направлением в Англию в 2003 году, был рейс Gulfstream V? – я прервал его.

Моя голова начала кружиться со скоростью полторы тысячи километров в час. Я начал собирать все данные воедино, сравнивать даты и перебирать тысячи вариантов. Все это никак не вязалось с девушкой, которую я встретил на другом конце света.

– Именно это я тебе и говорю, – коротко ответил он.

– Это невозможно. Продолжай искать, – я сделал глубокий вдох.

Я собирался повесить трубку, но услышал, как Картер что-то сказал, и снова поднес телефон к уху.

– Уж не знаю, во что ты ввязался или чего хочешь найти, но ты прекрасно понимаешь, что не в твоих интересах вмешиваться во все это. Смерть Джейкоба Лейтона в свое время была достаточно громкой. Из всех людей, ты наименее подходящий человек, чтобы совать свой нос в это дело. Хочешь настроить британскую разведку против себя? Твоя семья и так достаточно пострадала из-за этого дела…

– Моя семья не виновата в том происшествии, Картер.

– Что ж, не будем устраивать дебаты. Официальная версия гласит, что самолет не был в оптимальных условиях для полета, и поэтому разбился.

– Официальная версия? – из меня вырвался горький смешок. – Они сбили самолет, и ты это знаешь. Все это знают!

– Суть в том, что твои вопросы привели нас сюда. Что бы ты ни пытался выяснить, ты это уже понял. Единственная зарегистрированная авиакатастрофа за те годы – это самолет Gulfstream V компании Lenox Executive Aviation, на борту которого находился Джейкоб Лейтон, первенец одной из самых богатых семей Англии, и его семилетний сын.

– Я прекрасно знаю, кто был в том самолете, Картер… – пробормотал я, пытаясь осмыслить все это и сплести все события.

– Что ты ожидал найти, Алекс?

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы ответить.

– Все, что угодно, но не это, – ответил я и повесил трубку.

Мне нужно было подумать. Двадцать лет назад моя семья была вовлечена в дело, которое получило широкую огласку в средствах массовой информации. Один из наших лучших самолетов потерпел крушение в Северном море, когда выполнял рейс из Амстердама в Лондон. На судне находился Джейкоб Лейтон и его маленький сын Адам.

Нет необходимости уточнять, что означала для компании любая подобная авария. Особенно, когда весь мир узнал, что наследник империи Лейтон умер вместе со своим единственным сыном. У Лейтонов были фармацевтические компании по всему миру, они были главными конкурентами Johnson & Johnson. Их компания отличалась своей благотворительной деятельностью за рубежом, и была одним из ведущих поставщиков вакцин в самые бедные районы стран Африки к югу от Сахары и Южной Азии.

После его смерти было начато расследование, которое чуть не погубило нашу компанию. Люди и СМИ хотели найти виновного, неважно, кем бы он ни был. Нам удалось отделаться из-за отсутствия улик, но мой отец продолжал самостоятельно выяснять, что произошло. Они нашли черный ящик и прослушали переговоры пилотов, казалось, случилось что-то странное. Частные эксперты пришли к выводу, что кто-то оказал стороннее действие на самолет, чтобы спровоцировать крушение.

Был суд, но судьи не приняли доказательства, представленные моим отцом. Они не получили их официальным путем и не могли доказать их подлинность. Многие обвиняли нас, когда другие придумывали всевозможные теории, некоторые даже поверили в то, что это была террористическая атака. По сей день компанией управляет младший брат Джейкоба Лейтона – Девон Лейтон, единственный оставшийся в живых наследник империи Лейтон.

Я глубоко вздохнул, посмотрел на горизонт и начал думать о том, как Никки вписывается во все это.

Затем снова позвонил Картеру и задал ему вопрос, хотя в глубине души мне казалось, что я уже знаю ответ на него.

– Картер, ты можешь назвать имена тех, кто находился в самолете?

Тот утвердительно ответил и попросил меня немного подождать.

– Помимо экипажа, были зарегистрированы три пассажира. Джейкоб Лейтон, Адам Лейтон и женщина азиатского происхождения, по-видимому, няня сына Лейтона.

Я затаил дыхание, когда задал следующий вопрос.

– Как ее звали?

– Уфф… погоди… – я подождал несколько секунд. – Какое странное имя! Так, а вот и некая Ни Лух Анниса.

Я оторвал трубку от уха. Эта женщина не могла быть мамой Николь… не так ли? Но данные совпадали. Отца Никки звали Джейкоб, хотя она сказала, что его фамилия Браун.

– Какая была девичья фамилия матери Джейкоба?

– Чего? – спросил Картер, на что я выругался сквозь зубы.

– Фамилия матери Джейкоба, Картер, сосредоточься.

– Понятия не имею, чувак. А это еще тебе зачем?

– Мне пора отключаться.