30 закатов, чтобы полюбить тебя

Я рассмеялась в ответ. Я была самой молодой в нашей группе и еще очень далека от замужества. К тому же, у меня даже не было парня! Но я сразу же на автомате подумала об Алексе. Меня удивило то, что мое воображение подкинуло мне образ нас обоих в браке. Картинка настолько шокировала меня, что я сразу же выбросила ее из головы.

– Поздравляю вас, ребята, вы это заслужили, – сказала я, искренне радуясь за своих друзей.

Эко повернулась к Гасу, который посмотрел на нее в ответ. Он обхватил ее лицо руками и страстно поцеловал. Мы встретили это аплодисментами и криками. Когда они отстранились друг от друга, мы вчетвером подняли тост и снова сели на стулья.

– А когда будет свадьба? – спросила Марго. – Мне нужно выбрать платье.

– Где вы собираетесь пожениться? Мы могли бы устроить балийскую свадьбу на берегу моря. Было бы круто! – сказала я, уже представив все это.

Эко и Гас обменялись странными взглядами.

– В чем дело? – спросила Мэгги.

– Видите ли… – начала Эко, и они оба сосредоточились на мне.

– Вы же не скажете сейчас, что я не приглашена, не так ли? – сказала я, смеясь.

Они неопределенно улыбнулись, и это меня обеспокоило.

– Я не приглашена? – выпалила я.

– Как ты можешь быть не приглашена?!

– Вы не сводите с меня глаз, и это странно!

– Видишь ли… – начал он, обращаясь к Гасу, который перехватил слово. – Дело в том, что мы бы хотели пожениться в Испании. У Эко там семья. Поскольку моя ничего не хочет слышать ни обо мне, ни о какой-либо свадьбе… Нам бы хотелось пожениться в семейной обстановке, и, конечно же, с друзьями, поэтому свадьба должна пройти там. Мы понимаем, что перелет в Испанию выйдет дорого, но оно того стоит.

Мэгги впилась в меня ожидающим взглядом. Все смотрели на меня, потому что знали о моем абсолютном нежелании садиться в самолет. Мне захотелось заплакать.

Боль оказалась столь острой, подобная той, что разрывает все внутри, и избавиться от этого чувства можно только плача и выпуская все это наружу.

Я всем своим сердцем любила своих друзей. Ничто не сделало бы меня счастливее, чем смотреть на то, как они клянутся друг другу в вечной любви, но мне не удастся сесть в самолет. Я заставила себя улыбнуться. Попытка, должно быть, вышла ужасной, потому что все трое смотрели на меня с сожалением. Они знали, какими будут мои следующие слова.

– В этом мире нет ничего, что сделало бы меня счастливее, чем присутствовать на вашей свадьбе, ребята, но я не могу… Просто не могу.

Я встала из-за стола и ушла. Мне было плохо из-за того, что мне пришлось испортить им их момент. Меня охватила грусть из-за того, что я такая трусиха, и не могу преодолеть свои страхи. Но хуже всего в ту секунду было мое осознание того, что я никогда не смогу покинуть Бали.

До этого момента меня это не волновало. У меня не было необходимости покидать родину, но потом я встретила Алекса, и он посеял во мне сомнения. Затем новость о свадьбе… Сложно воспринимать свой дом как клетку, но так оно и было. Клетка, построенная моими страхами.

19. Алекс

Я не видел ее два дня. Мы то и дело обменивались сообщениями, но она была занята со своими друзьями, а я решал всякие домашние дела. Как бы сильно мне ни хотелось уйти от проблем, это получится делать только до определенного момента. Моя мама настойчиво звонила мне, и мне пришлось сдаться и взять трубку.

– Когда ты вернешься, Александр? – было первое, что она спросила.

Я поднес руку к виску и прижал его, так как в последнее время у меня постоянно болела голова,

– Я приеду первого сентября.

– Как ты вообще додумался уехать так надолго? Учитывая то, сколько всего тебе нужно сделать и подготовить!

– Мам, не знаю, в какой момент ты решила, что это как-то касается тебя, но…

– Разумеется, это напрямую касается меня! Ты мой сын, а она…

– Прекрати, – оборвал ее я, прежде чем она смогла бы продолжить. – Ты позвонила мне, чтобы узнать, когда я вернусь, и ты только что получила ответ. Есть ли что-то еще, что бы ты хотела узнать?

На мгновение воцарилась тишина.

– Твой отец хочет видеть тебя, как только ты приедешь в Лондон, – сказала она.

– В таком случае, скажи папе, что в Лондоне у меня есть дела поважнее.

– Не понимаю, почему ты хочешь пройти через все в одиночку. Мы можем помочь тебе, мы можем…

– Я ценю это, мама, но того, что ты заставила меня управлять компанией, на данный момент более, чем достаточно. Остальная часть моей жизни остается моим делом.

Я услышал всхлип на другом конце линии. Мне очень хотелось повесить трубку и закончить этот разговор. Но потом она позвонит снова, и у этой истории никогда не будет конца.

– Как ты вообще можешь говорить такое? – сказала она, плача. – Мы тебя заставили! А что бы ты тогда делал?

– Успокойся, мама, – попросил я, пытаясь примириться с ней, но внутри мне хотелось рвать и метать. – Просто прошу тебя дать мне немного личного пространства, которое, как ты знаешь, мне очень нужно.

– Все перевернулось с ног на голову, а ты уезжаешь на месяц. Ты оставляешь все на полпути…

– Я ничего не оставил на полпути. Я сделал то, что будет лучше для себя и для нее.