Читаем 3 полностью

3

vova

в ДКиТ: найти пьянчужку в мастерской, если, конечно, была на месте.

обравшись до дворца, пулей взлетел по мраморной лестнице и, зайдя в

вестибюль, увидел там невыспавшуюся, помятую, еще не протрезвив

шуюся, «именинницу», оживлённо, тем не менее, болтающую с вахтёром.

— О, явление Христа народу! — увидев меня, хрипло обрадовался ко

тик. — Че так рано? А у нас тут «ЧП»!

184

— Что опять приключилось?!

— Ты не поверишь!.. От глисты Вася ушел! Бросил!

— От Ольги Феоктистовны?! Вот это номер! И что же?

— Знаешь, какой скандал она вчера закатила! На всю Чернушку! Ак

курат, как мы в ресторан ушли… Вот, вахтёр, тётя Клава, рассказала, что к

чему.

Оказывается, Вася, не выдержав «семейно бытового» пресса, какой любов

нички лицезрели у Дацкевич, — с горюшка нахрюкавшись, — устроил в

доме «революционную ситуацию», а потом, и открытый «мятеж», дове

дённого до ручки, супруга. Он, Вася, видимо, понял, что далее жить с ис

терично деспотичной, «глистой» на костылях, обременённой еще и ма

лолетним дитём, больше нет никаких «человеческих возможностев».

«Доколе?! Доколе это может продолжаться?!» — вероятно, возопил, до се

го времени, бессловесный раб. — И на хрена, спрашивается, пожалел тог

да ученую инвалидку, сотворив ей, гниде, сверх того, потомство?! Всё, с

меня будя! Собираю вещи, и адью! Что, блин, дурней других, ли че ли?!».

Понятное дело, что после ухода мужа, Ольга Феоктистовна забилась в

излюбленной истерике, ясно осознав, какое беспросветное будущее, вот вот, ожидает! То бишь, остаться беспомощной — без помощи — од

ной, да еще с ребёнком! Нет уж, нужно срочно спасать ситуацию! Поднять

начальство и родню на уши, но взбунтовавшегося сантехника Васю

вернуть! Чего бы сие не стоило!..

Говорят, под вечер, когда «отцы» района, честно сполнив свои «трудовые

обязанности», вовсю уже готовились к «заслуженному» отдыху, — их те

лефоны, выражаясь фигурально, залихорадило. «Глиста» подняла на но

ги, в райкоме, всех, кого могла, — рыдая, причитая, умоляя… Как тапери

ча жить?! Что будет с дитём, оставшимся без отцовской ласки?! Кто обез

ноженной калеке поможет?! Куда, зав. идеологическим сектором, по

даться?! Не в петлю ли?! Дак жестоко брошенная, это сделает, без промед

ления!.. Да ей просто обязаны помочь!!

Вероятно, безутешно предприимчивая Дацкевич обзвонила также знако

мых, родственников и друзей и, разумеется, во всеуслышание объявила

о «предательстве» Васи на работе: своей и его, — активно формируя «об

щественное мнение»… И сердобольная Чернушка, во главе с районными

шишками, не могла оставить без внимания, трагедию жертвы чудовищ

ного мезальянса. А именно, — «позорного» поступка мужа и отца, так

«бессовестно», решившего бежать от больной и беспомощной, «мадонны

с младенцем».

185

Словом, с Васей много и долго говорили на самых разных уровнях, — от

коллег по работе, сродственников и друзьёв, до начальства разно

образных рангов, получивших «инструкции» аж с самого «верха». Но

он, — этот, истерзанный морально, горемыка, — надо отдать должное, упорствовал сколько мог. Давление «Социума», однако, оказалось силь

ней давления семейного «катка», управляемого Ольгой Феоктистовной, и Вася, — не выдержав людского осуждения, общественного, б дь, резонанса, — наконец, сдался на милость победителю…

— Так, всё же, получается, вернулся мужик в гадючье гнездо? —

спросил я, ошарашенный, столь показательной историей.

— Ну да! Только поздно вечером, почти ночью… — с хрипотцой, от

ветствовала полупьяная Лара.

— А че тогда шум то поднимаешь? Ушел! Бросил!.. Куда ему, на фиг, деться от такой прилипчивой пиявки!.. Хотя можно, конечно, человека

понять: покочумай ка в одной среде, бок о бок, с паразитом сосальщи

ком, да еще на костылях!.. С другой же стороны, кто заставлял его хомут

то надевать? Как говорится, назвался груздем, — полезай в кузов! Тронул

невинность, — живи! Тем более, ребёнок у них… Но как, однако, оператив

но глиста дело провернула!

— А ты почему, вчера, котика бросил? — укоризненно захныкала чу

виха.