3

— Что? — не понял «философ», и тут только увидел, за стулом жизне

радостной заведующей… деревянные костыли!

— Дайте руку, приподнимусь!

До крайности изумлённый, «ёжик» помог бедной женщине, кое как, при

встать на неходячие, как бы сросшиеся вместе, ноги в брюках; неловко

подал ужасные «приспособления».

— Спасибо! Дальше сама пойду…

И завсектором идеологической работы, выставляя костыли вперёд и под

тягивая, с помощью них же, волочащиеся конечности, направилась к

двери, которую «джентльмен», стыдясь самого себя, открыл перед «да

мой» настежь.

«Боже! Какие страдания! — нервно размышлял я, спускаясь по лестнице в

холл. — Уж такой страсти, никак не ожидал! И как она только, умудряется

еще работать? И ведь, университет окончила!».

139

Мне, тут же, припомнился роман Цвейга «Нетерпение сердца», в котором

главный персонаж, блестящий австрийский офицер, попал в анало

гичную ситуацию, только на великосветском балу. Увидев писаную кра

савицу еврейку, сидящую за столом в окружении других дам, он пригла

сил её на танец, не подозревая, что девушка — тяжелый инвалид передви

гающийся, как и Ольга Феоктистовна, на костылях… (или в коляске, не

помню). Потом, между молодыми людьми, возникли какие то патоло

гические романтические отношения, но, в конечном итоге, инвалидка, осознав, что отношения сии ни к чему, всё равно, не приведут, — по

кончила с собой: кувыркнулась с высокой башни…

ще больше, однако, я был изумлён, когда узнал, что, «жалкая» Дацкевич, —

Е

не в пример девице Цвейга, — пребывала замужем и имела… малолетнего

ребёнка!.. И даже, от вполне нормального мужчины. Мужчины, который

был постарше, аж лет на восемнадцать… Вот уж, воистину матушка при

рода, в своих неисчислимых чудесах, непостижима для скромного жи

вотного рассудка! А поточнее, — сколько тайн хранит в контексте поло

вой Любви, безудержного, как лавина, размножения!..

Вообще, неиссякаемое романтическое чувство, зачастую, коварно и

жестоко. Ведь говорят же, что любовь бывает зла… Но если взять, опять

же, наши отношения с Ларисой, — то в данном смысле, — обстановка в

них, похоже, что была благополучной. Во всяком случае, «супружник»

здесь, не ожидал подвохов никаких… Но как он глупо и бездарно оши

бался! И поплатился горько, испивши чашу ненависти и презрения —

до самого, что ни на есть, конца!

Эпизод третий

Крушение Любви

1

—

— В

общем, ребята, новогодние праздники позади… — начал

«фрэнд», репетицию ансамбля вступительным словом. —

Зарекомендовали мы себя, перед Отделом культуры, да и

перед публикой Чернушки, — не говоря о югославах, — совсем и совсем

неплохо. Впереди, с «Прикамскими узорами», запланированы концерты

в Чайковском и Осе. От нас требуется немного: разучить аккомпанемент

к паре песен хора, а, в дальнейшем, подготовить, помимо «Уральского

сувенира», еще одну самостоятельную вещь. Чтобы включить её в про

грамму выступления… на областном телевидении!

Сидящие полукругом музыканты, со своими домрами да балалайками, да

пультами, вытаращили на руководителя глаза.

— Да ты что, серьёзно по телевизору будем лабать?! — нашелся первым, Хасанов. — Вот так подарок! Не зря, видать, столько репетировали, а на

концертах душу выкладывали! Значит, что то из себя представляем, —

не шухры мухры!

— Если «Прикамские узоры» выступят для телеаудитории успешно, все

получим звание «Народный самодеятельный коллектив»! Сами знаете, что

это очень заслуженная награда! — важно резюмировал глава группы.

Оркестранты оживлённо заулыбались, заёрзали на стульях. Суворов Ва

лентин, едва сдерживая лицевой нервный тик, сбряцал на балалайке тор

жественный «туш». Ему на контрабасе подыграл Любимов. Лариса свети

лась от гордости, за возлюбленного. Света же Никонова, как всегда, внешне оставалась спокойной. А Коля Цветков, перевернув свой альт, пробарабанил, по его деревянному корпусу, замысловатый ритмичес

кий рисунок.

— Отлично… — ухмыляясь, подал голос Любимов. — Уж коль, ансам

бль наш дорогого стоит, «начальничку», пора б поднять вопрос и о пре

мировании участников! Ну, хотя бы по пятёрочке на каждого. И то, впе

рёд всем будет!

— Мы, товарищ контрабасист, прежде всего, самодеятельный коллек

тив… Поэтому, не вижу смысла, в материальном поощрении непрофес

сионалов. Ведь, музыканты лабают для собственного удовольствия, а не

за бабки! — спокойно отреагировал, на наглость, я.

— Интересно девки пляшут! Ты вот, за свою работу получаешь ставку, а

каждый из нас тратит драгоценное время, притом бесплатно!.. Кроме то

го, — с чего вдруг взял, что здесь не профессионалы собрались? У всех

имеется спец. музыкальное образование!.. Дак кто же прав, а, ребята? —

наглец оглядел народ, ища поддержки.

145

— Да! Верно говорит! — заявил товарищ «бунтовщика», Суворов

Валентин. — Небольшие деньги, по правде сказать, оркестрантам долж

ны бы платить! Так справедливо будет!

После сих неожиданных слов, внезапно, наступило гнетущее молчание.

Лара вдруг сильно раскраснелась, а Хасанов тяжело опустил голову. Оста

льные не знали, что и сказать. Но тут Любимова, поддержал подвыпив

ший Ощепков:

— А что, по пятёрику люди, вполне, заслужили! Обмыть там чего, да