3:0 в пользу Шапочки

Я открыла рот, чтобы в самых красочных выражениях сказать, что я думаю по этому поводу, но Серго позвали из раздевалки, и мне пришлось только зубами щёлкнуть от досады. Опять за ним последнее слово осталось!

Поднявшись по лесенке, я вышла в холл, где уже было очень людно и шумно, и не стала ждать очереди на лифт, а поднялась в VIP ложу по ступенькам. Что показательно, охранник у двери даже не глянул на мой билет.

– Добрый вечер, Руслана Акамировна, – поприветствовал он меня, и я сначала открыла рот от удивления, а потом мысленно обругала себя за наивность. За месяц супружеской жизни можно было привыкнуть к тому, что на зимнем стадионе каждая собака знает, как зовут жену капитана их команды.

В ложе были не пластиковые стулья, как на трибунах, а мягкие кресла и диванчики, уютно расставленные вокруг круглых столиков у панорамного окна.

Некоторые места уже были заняты.

Я отыскала табличку со своим именем и заняла место за столиком, возле которого уже сидела одна девушка. Я честно старалась на неё не таращиться, но у меня плохо получалось. Потому что мало того, что она мне кого-то напоминала, так ещё девчонка походила на дочь Пьеро и Мальвины, если бы у них конечно была дочь.

Короткое каре её было выкрашено в насыщенный голубой цвет, а макияж – густо подведённые глаза, тёмные тени, болезненно-светлый тон пудры – делал её неумолимо похожей на вечно грустного приятеля Буратино.

– Берёза, – обронила она, поймав мой очередной заинтересованный взгляд.

– А?

– Алиса Берёза. Любимый журналист фюрера.

Я удивлённо распахнула глаза.

– В каком смысле?

– В том, что папа мой, Ярослав Берёза – владелец заводов, газет, пароходов и по совместительству главный спонсор «Северной Звезды». А я на журфаке учусь. Хочу спортивным журналистом стать, раз со спортом у меня не задалось.

И тут я её наконец-то узнала!

Года два или три назад это было. Кажется, на чемпионате мира по фигурному катанию, одну из наших спортсменок неудачно подбросил партнёр по танцу. В итоге девушка получила очень серьёзную травму головы, повредила колено и сломала щиколотку. Я даже помню серию репортажей о том, как она восстанавливалась, как врачи говорили, что ходить и даже бегать она сможет без проблем, но вот о катании придётся забыть навсегда.

– Сочувствую, – выдохнула я. – По себе знаю, как тяжело бывает, когда приходится полностью менять жизнь. Хотя, что я? Я-то только на заочку перевелась, да вот – в школу работать устроилась. – Рассказывать о том, что при этом меня ещё и силком замуж выдали, я благоразумно не стала. – А вам нелегко, наверное, пришлось.

– А, срали мухи. Забей! – махнула рукой моя собеседница. – Я уже забыла. Давай лучше о тебе. Ты же жена нашего Серого? – Меня неприятно царапнуло неуместное местоимение, но я мужественно сдержалась и промолчала. – Руслана? Давно за «Звезду» топишь?

– Вообще-то я с самого детства за...

– Как тебя Серый вообще нашёл? Он же с фанатками принципиально не мутит. Говорят, однажды даже сказал, что уж лучше лысого гонять, чем с этими отмороженными… А с тобой, стало быть, правилам изменил.

– Да я вовсе не…

– Хотя ты хорошенькая. С тобой бы и я зажгла. Ну, в смысле, если б была мужиком. Ты не слушай, что про гимнасток и фигуристок рассказывают. Ни хрена мы не лесбы. Я вот, например, страх до чего мужиков люблю. Особенно хоккеистов. Они все такие звери. Просто огонь.

Кажется, у меня вытянулось лицо после такого заявления, а Алиса захохотала и, оглянувшись, махнула кому-то рукой. Почти в ту же секунду возле нашего столика нарисовался официант. – Нам, пожалуйста, шампанского. Ты ж будешь шампанское? Две бутылки тогда. Фруктов там, чего-нибудь пожрать...

– Горячего или холодного? – невозмутимо уточнил парень.

– И того, и другого. И можно без хлеба, – ответила Алиса.

Пока мы ждали угощение, игроки обеих команд выехали на лёд на разминку.

– Смотри, смотри, – пододвинувшись своё кресло к моему, с придыханием шептала моя новая знакомая. – Ну разве они не хороши? Тринадцатый номер, и третий, и пятьдесят пятый. Пятьдесят пятый вообще огонь. Настоящее животное!

Мне понадобилось время, чтобы понять, в лексиконе Алисы слова «животное» и «зверь» были синонимом наивысшему комплименту мужчине. Но большее удивление у меня вызвало то, что она каким-то неимоверным образом безошибочно угадывала, кто из игроков был оборотнем. Ни одного раза не ошиблась, даже когда нахваливала мужчин из «Металлурга», поясняя при этом:

– Ты не подумай, я на «железок» так чисто, как на свеженькое мясцо посмотреть. Зажигать я бы с ними не стала. Я ж не самоубийца. А вот с пятьдесят пятым… Ромочка… У меня от одного взгляда на него трусы мокрые.

И тут же без какого-либо перехода:

– Забьёмся, кто из наших первый гол забьёт?

– Спорить на своих плохая примета, – напомнила я и только минуту спустя сообразила, что только что обозвала «звездунов» своими.

Позорище…

– А ты веришь в приметы? – оживилась Алиса. – А Серый? Слу-ушай! А расскажи, какой он дома, а? Я про него такую статью забабахаю – обкончаться.