2e8f5525-e734-47b0-8f11-f7881a7608f7

янно то об одном, то о другом думаю. То я без ума от одного поцелуя странного

демона, и «море покалено» - хочу к нему, то мне на фиг не нужна любовь доб-

рого и порядочного Патрика. А Ян, тот еще экземпляр мужского сословия…

Мое тело стало жить отдельной жизнью от мозга, так и до раздвоения лич-

ности недалеко. О-хо-хо-х! Да еще оказывается и в самой академии не все в по-

рядке. Мастера шушукаются по углам, что-то явно скрывают.

Не давала покоя последняя фраза, сказанная м.Мелони.

- Не уже ли кто-то решился обокрасть наше хранилище? Да еще и удачно!

А на нем же заклинаний должно быть наворочено не меньше, чем на золотом ре-

зерве империи. И что это за воры такие умелые? А не мой ли это вор и там руку

приложил?! Помочь педагогам или не соваться в это дело? Патрик бы одно-

значно сказал не соваться, А Дэнис – наоборот. А мастера захотят узнать, откуда

я об этом осведомлена и что я им скажу? Правду никак нельзя. Ладно, подожду

чуток, может все само собой и разрешится…

Я провалилась в сон. Густой, серый и безумно страшный. Этот сон перио-

дически снился мне, начиная с раннего детства. Я его ненавидела, все ощуще-

ния, которые мне снились, я испытывала наяву, раз за разом и никогда не могла

понять, что это за место и что там происходит.

«Земля красно-серая, твердая, сухая и растрескавшаяся. Как старая краска

загибается по краям трещин, так и верхняя корка на земле около трещин припод-

нималась и слегка загибалась. Мертвая земля. Ни травинки, ни насекомого, ни-

кого. Лишь песчаная пыль, которую ветер выдувал из одних трещин, поземкой

стелилась по земле и засыпалась в другие. Холодный ветер налетал порывами.

Рвался и выл, прокатываясь по поверхности. Казалось, он в жестокой злобе хо-

чет уничтожить все, что попадется ему на пути. Свинцовое небо прорывали

всполохи молний и багровые языки огня, как от пожара, но ни грозы, ни пожаров

63

не было. Жуткое, неуютное место.

Я ощущала себя как песчинку в огромном океане. Тела я не чувствовала и

не помню. Только образы. Мне было очень одиноко и страшно. Я хотела спря-

таться, но не знала, как и куда. Мне кажется, я плакала, но голоса не слышала.

Вдруг, что-то теплое и родное коснулось меня сзади у шеи. Я не видела и

не знала кто или что это такое. Только ощущения безграничного доверия и за-

щиты возникли от этого прикосновения. И сразу все стало не страшно… тепло и

спокойно, и совсем не одиноко.

- Я люблю тебя и всегда буду любить, чтобы не случилось! – ласковый го-

лос или ласковая мысль, возникла прямо у меня в голове.

- И я, я тоже! – рванулась я в ответ.

- И я! Всегда-всегда! Прости меня, и… живи… живи… живи… - голос за-

тихал и меня что-то окружило теплым, нежным коконом, подняв над землей, стало тихо покачивать. Я заснула, мне было хорошо и уютно, но потом…

Жуткая боль пронзила меня с ног до головы, прокатываясь волнами по

телу, она перемалывала меня, мою душу, как жернова перемалывают муку. Я

кричала! Я билась в агонии. Я просила перестать, но боль не отпускала. Раз за

разом она сжигала меня изнутри. Не позволяя мыслить и дышать. Я потеряла по-

нятие о времени и о себе.

- Кто я? За что?

Ответом была тишина. Холодная равнодушная пустота была вокруг меня,

была внутри меня.

- Все кончилось… Для меня все кончилось. Я умерла.

А потом, чьи-то руки начали трясти, шлепать и щупать мое тело. Глаза ре-

занул яркий свет. Я хотела закричать. Но не было голоса, не было сил… и не

было того, нежного, теплого и безопасного, которое дарило смысл жизни. Не

было желания заново жить…»

Я резко дёрнулась и проснулась, надо мной склонилась встревоженная

Дэбра.

- Ты чего кричишь, Лия? Ты плачешь? Опять кошмар приснился. Я тебя не

могла добудиться перед завтраком и принесла еду тебе сюда.

- Я пыталась что-то сказать, но горло болело и саднило, а сухие потрескав-

шиеся губы запеклись в корку.

- В-сее-е хорошо, – прошипела я.

- Вижу-вижу, как хорошо. Давай я тебе помогу, – подруга решительно по-

тащила меня в ванную, привести себя в порядок, она за четыре года уже при-

выкла к моим кошмарам.

Я, увидев себя в зеркало, поняла, что просто гигиеническими процедурами

не обойдешься, вид нужно корректировать конкретно. Искусанные губы, синяки

под глазами, лихорадочный блеск самих глаз. Болело все, ребра мышцы, голова, 64

горло. Были все ощущения, что меня пытали несколько дней заплечных дел мас-

тера, причем асы своего дела. Саднила кожа, а голова просто раскалывалась.

Дэбра тактично стояла рядом и ждала, покуда я умоюсь. Гигиенические

процедуры мне, конечно, не помогли. Вода не смывает синяки. А руки тряслись

и плохо слушались.

- Может целителя позвать. Тебе же плохо, я вижу.

- Не надо. Пройдет. Сон, просто дурной сон. Не первый раз. Иллюзию на-

ложу – и все…

Я попыталась наложить иллюзию на лицо и … не смогла. Попыталась еще

раз – результат тот же. Простенькое бытовое заклинание о приведении одежды в

порядок тоже не получилось. Я стояла в шоке с открытым ртом, глядя на себя и

не веря в очередную подлянку моего магического фона.

- Это ж надо! Перед самым экзаменом по целительству! И как мне завтра?!

- Боги, Лия, да что с тобой такое? Ты приведение увидела, что ли?