289af406936548f7e4a60af4aa741d4b

И Андрей тоже засмеялся, а потом сделал это. Член приятно обдуло ветерком, и Павел ткнулся слегка, но вставлять не стал, просто обнял Андрея.

— Давай, допьем и пора…

— А ты заберешь меня вечером оттуда?

— Конечно, — сердце слегка защемило, а вдруг Андрей все вспомнит к вечеру, ведь доктор говорил, что его амнезия вызвана стрессом и должна скоро пройти… Павел попытался вспомнить сложное название этих амнезий, но слово уплыло из сознания оставив после себя какой-то обрубок.

***

В клинике только и говорили про марсианских слизней. Андрей слушал все эти россказни, улыбался и жевал бутерброд с резинистой колбаской, больничная еда совсем невкусная, не то, что у Паши. Он посмотрел на электронное табло над головой и занервничал, осталось совсем немного времени до вечера, а потом чуть не подавился от радости, подумав о любовнике. Паше он нужен даже такой вот… со съехавшей крышей, больной. Хотя он уже выздоравливает, его даже в палате не стали запирать после утреннего осмотра.

За ненастоящими окнами шел снег, так хорошо было смотреть на него и вспоминать. Андрей помнил, как хотел поджечь в детстве школу и почти получилось, помнил свою работу здесь, на Марсе, но последние несколько дней перед срывом ускользали, как он ни старался, и, самое обидное, совсем ничего о любимом. Да еще эта хрень с ножом… Надо попасть к себе, может там найдутся недостающие кусочки, и захватить кое-что из вещей. Он так и был в Пашином, в больничное его переодевать не стали.

Все было почти прекрасно, а потом опять приперлись из полиции, а с ними Максим еще, но Андрей спрятался, залез под стол и сидел там, пока вошедший следом доктор не увел инспектора с собой. Максим заглянул под стол, ухмыляясь:

— Что же вы, Андрей Петрович, полюбовничка своего чуть на тот свет не отправили, надоел?

— Что?..

— На опасный участок поставили, еле ведь откопали… а так ничего, лечитесь, отдыхайте… — пропыхтел Максим, распрямляясь, и видно стало только ноги и кусочек пузени.

— Помощь не нужна, Озкулов? — нагнувшийся санитар подмигнул ему. — A то помыть может надо.

Андрей его послал и отполз подальше на всякий случай. А потом пришел Паша, прямо с работы, в серебристой форме корпорации, и, пока он оглядывал больничную столовую, Андрей любовался им из-под стола, позабыв про все на свете. Вот бы Паша подошел поближе, можно будет неожиданно схватить его за ноги и крикнуть “слизень!”, сегодня он так двоих уже напугал, было смешно. Но сейчас не решился почему-то.

— Андрюш, запарка на работе, я тебя сейчас отведу домой и опять убегу, — Паша залез к нему под стол, и Андрей обхватил его ногами и руками, прижимаясь и тыкаясь губами в рыжую щетину. Он так соскучился, что вдруг сказал неожиданно:

— Я тебя весь день ждал… и так люблю, Паш…

— Через минуту запускаем уборщиков, — сверху по столу им постучали и захихикали сдавленно, — покиньте столовую.

— Уходим уже, — ответил Павел недовольно и поставил ему засос на шее.

========== Глава 7 ==========

— Так ты, Паш, что… пидор? — с многозначительной ухмылкой спросил его Максим, когда они остались наедине после совещания.

Павел ощутил короткий приступ злости — за его спиной сегодня целое утро шептались. “А вот хуй вам!”, подумал он и наклонился к Максиму совсем близко, даже руку на плечо положил и слегка стиснул жиры:

— Конечно, а ты?

— Ээ… я нет, — занервничал тот и попытался отодвинуться, но не смог, оказавшись в ловушке кресла, стола и собственного брюха.

— Я имел ввиду, — тут Павел сделал драматическую паузу и похабно пошевелил бровями, — а ты что, имеешь что-то против нас, пидоров?

— Что ты, — Максим еще раз дернулся в кресле, — я очень толерантно отношусь к людям нетрадиционной ориентации.

— Это хорошо, что ты такой толерантный, — Павел сел на свое место, — я сам такой. И так, знаешь, бесят меня нетолерантные товарищи. Вот прям взял бы — и уебал!

Максим засмеялся:

— Слушай, а помнишь, ты на годовщине втирал Женьке про свою любовь и верность к невесте? Так ты это Петровича — невестой?

— Нет, тогда у меня была невеста в Питере, а теперь я с ней расстался. Тебе Женька про все свои любовные неудачи докладывает?

— Ладно, ладно, не намекай… — Макс горделиво подмигнул. — Вернемся к нашим слизням.

В столовке, где Павел сидел с документацией, к нему подвалили работяги из его последней смены. Вперед выступил Геныч:

— Вы, эта… Пал Юрич… — он замялся.

— Что? — тяжело произнес Павел, догадываясь, о чем разговор пойдет.

— Вы, правду говорят — пидор?

— А в морду? — он встал, чувствуя, как пылают щеки, вся столовка с интересом наблюдала за представлением.

— Мы, Пал Юрич, нам все равно! Хоть вы с кем ебститесь, — Геныч сел к нему за стол, остальные неловко подтянулись поближе, — а мужик вы наш, нормальный.

— А… ну, спасибо, мужики, — растерялся Павел.

Так ребята оказали ему поддержку и покровительство. Это было здорово, Павел даже простил им неуместную в головном офисе фамильярность и то, что они отвлекли его от работы. Пожалуй, надо сделать перерыв…

— Только у нас с Андреем не ебля, — строго сказал он. — А любовь.