26b5465a54f0fb67580165b5a7e11988

что мы сами – не непрерывные протяженности, а, скорее, замкнутые сферы. В определенном

смысле, создав время и использовав его, мы его тут же уничтожаем.

Сказала Нинель:

– Ты полагаешь, теперь мы неуязвимы для Клинка?

Сказал ангел:

– Нет. Мы лишь прекратили способ борьбы, в котором терпели поражение. Несомненно, наш враг будет искать нас, но уже другими способами. Однако ему придется ловить нас в нашем

настоящем, а я не представляю, как это можно сделать. Впрочем, я далеко не все знаю о законах

времени и вечности, ведь Каэрдин каким-то образом мог обходить это правило и, если желал, общался с нами даже тогда, когда мы находились в своем собственном настоящем, вне Древа

Времени. Я надеюсь, что это из-за его происхождения, ибо если дело тут не в происхождении, а в

том, что может быть постигнуто, тогда нам грозит большая опасность. Ибо слишком многое сумел

перенять Клинок от того, кого убил.

Спросила Нинель:

– Почему Клинок преследует меня?

Сказал ангел:

– Хотя могущество Клинка и включает в себя все, что есть, но будучи вынужденным быть

чем-то определенным, пребывает Клинок в состоянии демона-охотника, склонного к бесконечной

ненависти и бесцельной жестокости. В чем причина этого, я уже говорил тебе, повествуя о

происхождении Клинка. Отчасти в этом виноваты те, кто создал его, отчасти – судьба. Поэтому, хотя Клинок и обладает могуществом, что выше могущества богов и Стражей, собственный разум

его не сложнее, чем разум демона-охотника, и не сложнее сфера его чувств, способность к

сопереживанию и тому подобное. Скорее всего, его мотивы более всего подобны жажде

бесконечной власти. Но вместе с тем, у него есть и иное оправдание своей цели, не связанное с

эмоциями. Видишь ли, он получил невообразимую мощь, вкусив крови Судьи Стражей. Я уже

говорил тебе о том, что эти Элы – Каэрдин и Судья Стражей – стали уязвимы в нашем мире.

Каждый из них – по-разному, ибо разные у них дороги и разными способами должны были они

осуществить в видимом мире свою силу в ее полной мере. Но именно через осуществление стали

они уязвимы. Как кажется мне, Судья Стражей в грядущем должен был принести великую жертву; поэтому он стал уязвимым через жертву. Поэтому, когда кровь Судьи Стражей легла на Клинок, Клинок отпил от его силы. С Каэрдином было иначе. Хотя Клинок и убил его, но полностью

забрать его силу он сможет лишь при соблюдении определенных условий. Для того он и

преследует тебя, чтобы исполнить эти условия, хотя демоническое сознание его направляется не

расчетом, но только голодом и жаждой силы и власти.

Спросила Нинель:

– Что это за условия?

Бесстрастно ответил ангел, продолжая полет:

– Я полагаю, он желает, чтобы ты отдала ему свое сердце, как хотела бы отдать Каэрдину.

Нинель долго молчала, а затем сказала:

– Но я не понимаю, почему я что-то значу во всем этом…

– Таков порядок вещей, – сказал ей ангел. – Пусть Судья Стражей заключил бы

бесконечность в жертве, но для Каэрдина эта бесконечность заключилась в любви к единственной

женщине. И то, и другое не следует измерять внутри существовавшего прежде или какими-либо

известными правилами, но, напротив, эти заключения бесконечности сами устанавливают

подобия, правила и порядок вещей. Ибо таков выбор Элов, а что может быть превыше этого?

Сказала Нинель:

– И все же, я не понимаю…

Сказал ангел:

– Понятнее я объяснить не могу. Однако нам следует оставить беседу, ибо мы пребываем

на один из островов, существующих вне древа времени. Здесь нам предстоит определить

дальнейший путь. Полагаю, хозяин острова, великий колдун, не откажется помочь нам.

Спросила Нинель:

– Кто он?

Ответил ангел:

– Лорд Гиверхинэль, Повелитель Обратного Мира, один из сильнейших Владык Чар.

Некогда он воевал с богами, победив же их, перестал интересоваться глупостями и всецело

посвятил себя изучению магии. В числе прочего он заинтересовался природой времени и многого

достиг в этом. Он сотворил этот остров и с тех пор живет здесь, внутри собственного древа

времени, на краю сотворенной им вселенной, совершенствуя свое магическое искусство.

Сверкающим был этот остров в темноте безвременья, малое подобие древа времени, что

покинули путники. Казалось, будто бы невидимый хор возносит славословие к небесам от

алмазных башен острова. Не были башни красивы – нет, казалось, не башни, но сама красота, торжество и величие застыли там, впереди, ненадолго приняв видимый облик. Золотые и

серебряные свечения окружали владения Гиверхинэля, и глаза Нинель увлажнились, и на

мгновение она забыла о всех бедах, созерцая открывающееся великолепие.

Они вошли во время и приблизились к одному из миров Гиверхинэля, к области, где

высился один из его дворцов. Как серебряная игла, возносилась центральная башня дворца на