2676163010a14df7e520851b67ea0c55

- Все их чувства к Хиге были вызваны только связью. Он не был обходителен к своим секирей, так что без связи его любить оказалось не за что, - припечатала Цукиуми под согласные кивки троицы сдавшихся “пташек”, дотронувшись до того места, где раньше был синяк, но после ауры от Фуши, все раны давно прошли.

- Упс! - только сейчас до гомункула дошло, что концентрация была сбита, и усиления ни на ком не осталось.

- Карасуба, ты там как? - чуть расширив канал и пропустив по нему свою силу (так было проще общаться, словно сила его служила ретранслятором), спросил тот с толикой беспокойства.

- Я - закончила… и… больше не пугай меня так! - что бы не пыталась строить из себя одна особа, к своему ашикаби она уже очень привязалась и волновалась не меньше, чем “дуры с ванилью в голове”.

- Фух, отлично, Хига захвачен?

- Да, - лаконично ему ответила Черная Секирей.

- Тогда мы идем к вам, - и прислушавшись к связи, просто указал своим секирей, куда надо добраться.

Спустя пару секунд и одно разбитое окно.

- У вас довольно экстравагантный способ заставить меня выкроить время на встречу, - несмотря на присутствие Карасубы в его кабинете, Хига держался достойно и даже нашел в себе силы сыронизировать.

Можно было бы подумать, что сил ему придавали его секирей, находящиеся там же. Но, учитывая состояние этих секирей - вряд ли. Даже численный перевес им бы не помог - чудом было уже то, что все из них были способны стоять на ногах, судя по помятости отдельных дамочек.

- Хрясь!

Под удивленными взглядами всех присутствующих, Фуши от души, как его обучали на базе, вмазал Хиге по лицу, опрокинув того вместе со стулом, и чуть не впечатав в катану Карасубы.

- За Цукиуми, - коротко пояснил он. Там не было того подтекста, что увидели почти все, просто, он был гомункулом, и его хорошо приучили к такой вещи, как выполнение своих обещаний, ведь это важно для солдата. А раз он обещал ей, он сдержал слово.

- А можно и мне? - поинтересовалась самая высокая из троицы добровольных пленниц, разминая кулаки.

- За то, что распускал руки! - пояснила она же под вопросительным взглядом секирей этого странного ашикаби, и равнодушным лицом самого Фуши.

- Только не сильно, а то знаю я вас - силовиков. Он мне еще живым нужен и хоть немного вменяемым. Кстати, секретарь с его секирей тоже захвачены? - обратился Фуши к Карасубе, всё равно Хига сейчас был недоступен - получал пламенный “привет” от освобожденной от связи секирей.

Карасуба просто молча кивнула в угол комнаты, где приходили в себя держащиеся за головы секретарь Хиги и его секирей.

- Отлично, больше мне никого и не надо, - довольно (пусть по его лицу и голосу этого не было видно, но Карасуба, Хайхане и Кайха прочли это влет, как уже неплохо его изучившие) произнес гомункул.

- Чего ты добиваешься? - вопросил Какизаки, наконец достаточно отошедший от удара по голове, и более-менее начавший понимать то, о чем сейчас говорят вокруг него, а не пытаться совладать с мозгом, устроившим заплыв в черепной коробке.

- О, все довольно просто. Мне кажется, что Хига-индастрис должна сменить своего владельца, - равнодушно ответил гомункул.

- Ты не сможешь удержать компанию! - вскинулся Какизаки.

- Мне это и не надо. Ваших мощностей, и знаний, что вложили мне в голову, хватит для осуществления пары моих затей, а дальше… либо меня сожрет Минака, либо я его. В обоих случаях мне уже никакого дела не будет до вашей мелкой компании. Любите же вы - люди, хвататься за всякий мусор. Власть, деньги, связи… ересь всё это. Нелогичные “золотые тельцы”, что давно уже были бы упразднены в угоду логике, если бы не ваша алчная натура, - каким-то даже механическим голосом произнес Фуши.

- Сатсуджин-ша…

- Не произноси это имя! - оборвал Кайху Фуши.

- …это действительно ты? - продолжила она, игнорируя предыдущий разговор, атмосферу в кабинете и колкие взгляды со стороны трио секирей того, к кому она обращалась.

- Да, я. Давно не виделись. Вроде, почти полгода прошло? И да, теперь я - Фуши, - чуть задумавшись, всё же развернулся к девушке гомункул.

- Надо же, и голос куда более живой, и лицо стало подвижным, и даже имя выбрал. Жаль, я всё это не застала, - вздохнула та.

- С именем ты преувеличиваешь. Это производная от моего прозвища, данного на базе. В остальном, я не до конца тебя понимаю. Последняя фраза и вовсе странная. У тебя был шанс во всем этом поучаствовать, стоило лишь один раз меня поцеловать, - непонимающе склонил голову к плечу гомункул, так и оставшись с равнодушным лицом.