Конечно, у него там, за забором, нет никаких проблем. А мы здесь, стоя в очереди, должны решать, что было раньше — курица или яйцо. Раньше? Раньше все бы-ло.
У них там бабки, курки, яйки, а ты себя чувствуешь мышкой, которая стоит в очереди за Жучкой и внучкой.
У них там, за забором, играет музыка, что-то запивают сырыми яйцами и решают, где нам нестись.
А я считаю, что нестись нужно только тогда, когда не можешь идти медленно.
Они там, за забором, веселятся, а мы здесь видим, как оттуда летят кости табака, и хотим спросить: "А не нужны ли вам юмористы?".
Пусть не все, а только сатирики! Пусть не все, а только самые талантливые? Пусть не все, а только один. Такой небольшого роста, но сильно беспомощный. Вы догадываетесь, кто это?
Так вот, если его впустить внутрь, хорошо покормить и прислонить к теплой груди, с ним о многом уже нельзя поговорить:
— Нормально, Жванецкий?
— Отлично, Михаил!
Чушь курячья
РАССКАЗЫ О ВОЖДЯХ
Как выбирали Мухабат
Однажды Иосифу Виссарионовичу близкий ему по партийной работе человек сказал:
— Товарищ Сталин, есть предложение, чтобы вам и другим членам правительства на первомайском параде дети выносили цветы.
Сталин подумал: "С одной стороны, хорошо, красиво, а с другой стороны, в цветы можно спрятать взрывное устройство". Потом пыхнул трубкой и сказал:
— Думаю, что политически незрелое решение.
Он даже не стал объяснять, в чем это решение незрелое и почему именно политически. Сказал и сказал.
А через год, когда "близкий" уже сидел в лагерях, Сталин вдруг на заседании Политбюро заявил:
— Есть предложение, не знаю, как вы отнесетесь к нему… А что, если на первомайском параде нам на трибуну Мавзолея дети вынесут цветы и конфеты?
Одним членам Политбюро это предложение понравилось, другим не очень, а Ворошилов спросил:
— А чье это предложение?
— Мое, — скромно сказал Сталин.
И все сразу согласились, что предложение замечательное, все стали говорить, какой И.В. гениальный и почему они все вместе до этого не додумались.
— Я полагаю, — сказал Сталин, — что это будет политически верное решение.
— Да-да, — заговорили все, — именно политическое и именно решение.
Но Сталин на этом не успокоился. На одном из заседаний Политбюро был поставлен вопрос о том, что за дети и каким именно образом они будут выносить цветы.
В основном Сталина волновало, кто ему будет эти цветы выносить. Он сказал:
— Это должна быть девочка, иначе кое-кто из врагов может этот факт истолковать неправильно.
Теперь надо было подумать, какой национальности будет девочка.
— Она, — сказал Сталин, — не должна быть грузинкой, потому что те же враги могут истолковать это как национализм.
С другой стороны, Сталин несколько недолюбливал грузин, остальных он просто не любил, а грузин лишь недолюбливал.
Отказавшись от грузин, Сталин отказался от остальных кавказцев, чтобы грузинам не было обидно.
Сибирь тоже отпадала, чтобы враги не обвинили Сталина в великодержавном шовинизме.
После этого невозможно было заикаться о белорусах и украинцах, чтобы не оскорблять русских.