2227. Основано на реальных событиях

Это первое дело было самым сложным для совести, но её укор всколыхнулся во мне и тут же исчез. Для меня всё было просто, так как окружающие одобрительно хлопали меня по плечу и твердили, что я правильно поступил. Мэрилин, когда я рассказал ей о своём дне, начала открыто мной восхищаться, а потому дальше всё пошло, как по накатанной. Лазерный автомат, что я таскал на случай встречи с охраной, пока так и не понадобился, но зато перестал оттягивать плечо. Активация бомб получалась у меня чисто машинально. Данные я вытаскивал из информационных центров на раз, два, три. А там (всего за какие-то полгода на новой должности!) я аж потерял счёт операциям, в которых мне довелось поучаствовать. Да ведь и некогда мне было думать о них! Я стремился к своей Мэрилин, к своему любимому креслу, в котором так хорошо отдыхать с клубничной сигарой во рту. Я унизывал пальцы перстнями и наслаждался собственным богатством. Я мог купить и позволить себе всё!

Эта вселенная принадлежала мне.

Глава 5

Джон-громила стал моим приятелем не сразу. Сначала этот великан относился ко мне с холодком, с пренебрежением, но регулярные совместные игры на футбольном поле постепенно изменили его отношение ко мне. А, может, так вышло из-за того, что мой начальник раз за разом хвалил меня перед всеми. Он то и дело упоминал какой важной и значимой деятельностью я занимаюсь, а потому я был горд собой. Лишь однажды мне довелось произвести неприятное впечатление на свою команду.

— А не пошли бы вы? — гневно воскликнул я, когда зазвучала очередная похвала.

И да, обычно похвала мне льстила, поднимала настроение, но… но не в настоящий момент. Всё дело в том, что, когда я отдыхал дома с Мэрилин, на экране вдруг возникли помехи и вместо привычного вещания Рая появились новости поверхности. Сюжет был коротким и до конца его досмотреть мне не удалось, трансляция прервалась, но даже этого короткого отрывка хватило, чтобы…

— Мэрилин, — бледными губами прошептал я. От шока меня аж затрясло. — Мэрилин, это же я вставил код в программу.

— Что? О чём ты, душечка? — отводя встревоженный взгляд от экрана, спросила девушка.

— Эти дети… Эти дети погибли из-за меня. Это я вставил код в программу жизнеобеспечения сада, но… проклятье, дети же должны были уйти на прогулку! Никого внутри не должно было быть. Эта авария была нужна только для того, чтобы ремонтники сосредоточились на детском саду и упустили из внимания…

Тут я перестал трещать, так как столь тонкие подробности своей работы я не должен был никому не разглашать. Мэрилин даже то, что я уже ей сообщил, знать не полагалось. Просто я был так шокирован, так взбудоражен новостями.

— Душечка, — приблизилась ко мне встревожившаяся Мэрилин и, трепетно обняв, с нежностью поцеловала меня в щёку.

Лица своей девушки я не видел, но меня поразило то, какое сочувствие она способна испытывать. Её объятия были именно тем, что мне необходимо. Я уткнулся носом в её светлые волосы и испытал такое облегчение, что далеко не сразу смог предположить:

— Может, эти новости фальшивка? Если мы работаем против идеологии поверхности, то, наверняка, идёт такая же борьба против нас.

— Несомненно, Дэвид.

Сказав так, Мэрилин отодвинулась от меня, но её взгляд нисколько не говорил о том, что она с моим предположением согласна. И то, как быстро она начала собираться на работу в кабаре, заставило меня нервничать. Я ощущал, что хотя она меня ни в чём не обвиняет, я всё равно покрылся какой-то невидимой грязью, и оттого, когда пришёл на поле, не сдержался. Меня начали хвалить, вот я и разгневался.

— Дэвид, — недовольно покачал головой мой начальник. — Это информационная война. Так что не говори мне, что какой-то сфабрикованный ролик поколебал твою решимость и уверенность в нашем деле.

— Нет. Просто мне неприятно.

— Дать тебе отгул на неделю?

Я задумался, быть может, это действительно было бы хорошо. Вряд ли бы я хорошо выполнил следующее задание, колебался бы. Но что-то остановило меня от согласия. Сам не знаю что. Я хотел сказать «да», но вместо этого фыркнул с презрением:

— Пф-ф, вот ещё. Я пришёл в отдел работать и зарабатывать.

— Вот это правильная мысль, — опередив начальника, тут же похвалил меня Джон‑громила. — Оставь переживания слюнтяям и слабакам.

Слюнтяем и слабаком мне быть не хотелось, а потому я через силу улыбнулся и кивнул. При этом мысль, что это я виноват в гибели детей, так и не оставила меня. Однако, я смог сосредоточиться на игре, а там… там мне сделалось легче. Я поверил в то, что новости были обманом, стал жить своей прежней жизнью: работа, игра в футбол, вечера с Мэрилин, расслабление в кабаре. Всё это было намного приятнее нежели какие-то размышления. Мне наконец-то снова сделалось весело и спокойно. Я вновь ощущал себя едва ли не властелином мира.

Мне было очень, очень хорошо и оттого так болезненно неприятно обрушилась на мою голову суровая реальность.

* * *