2134: Элемент (СИ)

Женевьева фон Хоффман предстала перед Никласом во всем великолепии. Даже оставив за скобками предупреждение Сергея Сергеевича о ее превосходящих обычные человеческие способности обольщения, девушка приковывала взгляд, блистая и будучи главным источником света в вагоне. Выглядела леди фон Хоффман просто сногсшибательно: белое шелковое платье с открытой спиной, серебряная диадема в черных как смоль волосах и накинутое на плечи белоснежное меховое манто, что вкупе с осанкой и заметным умением себя держать создавали истинно королевский образ. Женевьева не шла, а плыла через зал как белый лебедь.

— Граф Никлас Бергер, герой двух континентов! Огромная честь находиться рядом с вами, и я благодарю вас что снизошли до приглашения в нашу скромную компанию, — чарующим голосом произнесла леди фон Хоффман, подходя ближе и делая реверанс.

Громкими словами она привлекла все внимание уже к персоне Никласа, а сам он от подобного приветствия неожиданно смутился. В немалой степени оттого, что Женевьева, глядя на него лучистыми глазами, похоже говорила совершенно серьезно — ни тени иронии в словах, никакого намека на фальшь. Ну, или по крайней мере никакого намека, который он бы смог почувствовать.

— Добрый день, — с полупоклоном приветствовал Никлас Женевьеву, целуя девушке руку. Выпрямившись, он слегка замялся, глянув на фон Хоффмана и думая, как лучше с ним поздороваться.

— Берти глух как пробка, но, когда приходит в себя, умеет читать по губам, — отреагировала на его взгляд Женевьевы.

— Что? — вкрадчиво переспросил Никлас, подумав, что неправильно понял услышанное.

— Мой муж совершенно глухой, — мягко коснувшись руки Никласа, приятно улыбнулась Женевьева. — Если хотите ему что-то сказать, убедитесь, что он смотрит на вас ясным взглядом, после чего говорите медленно, так он точно прочитает по губам. Если же Берти смотрит в сторону, тогда он никак вас не услышит, увы…

Как раз в этот момент взгляд Бертольда нашел Никласа, их глаза встретились.

— Здравствуйте, господин фон Хофф… — начал было Никлас, но седовласого старика в этот самый момент заметно дернуло и перекосило. Рот его искривился, выпуская тонкую ниточку слюны, голова склонилась и тремор стал еще заметнее.

— Зибен! — коротко крикнула Женевьева, оборачиваясь.

Кричала она зря — лысый дворецкий был уже совсем рядом. Стремительно — при этом быстро и бесшумно подойдя к Бертольду, Зибен аккуратно и практически неуловимым движением вытер ему салфеткой подбородок, поправил склонившуюся голову, придерживая ее в нормальном положении. Фон Хоффман что-то промычал, глядя на Никласа.

— Берти наслышан о ваших подвигах и очень раз вас видеть, — сразу же перевела Женевьева.

— Наслышан, — негромок фыркнул вдруг кто-то в стороне, после чего раздался громкий дружный смех. Сказано было совсем негромко, но у Никласа был очень хороший слух. Он резко обернулся, но в толпе смеющихся гостей — те самые две группы, через которые недавно протискивалась Женевьева, не понял кто именно отпустил такую шутку.

Бертольд фон Хоффман увидел направление взгляда Никласа, обратил внимание на смеющихся гостей. Улыбнулся сам — лицо его перекосило, отчего тремор головы снова усилился. Смех в другом конце вагона стал громче. Никлас смотрел на происходящее в недоумении — слишком уж выглядело неуважительно к старому банкиру. Он с немым вопросом посмотрел на Женевьеву, она же взгляд отвела, перехватывая одну из девушек в черно-белой униформе.

— Эльза, на тебе персональная задача ухаживать за нашим важным гостем.

После этого Женевьева как ни в чем ни бывало пригласила Никласа присесть, сама обошла стол и заняла место напротив, садясь рядом с Бертольдом и лучезарно улыбаясь гостю. Выгадав момент, она поцеловала Бертольда в щеку и принялась за ним ухаживать, предлагая разные блюда.

Действия молодой супруги банкира — Никлас так подозревал, вызвали очередной взрыв смеха поодаль. В этот раз он не услышал комментарий, послуживший причиной, но сомнений у него почти не осталось — гости смеются над формальным хозяином приема, над Бертольдом фон Хоффманом. Никлас обернулся и откинулся на спинку стула, выглядывая из-за ряда соседей и запоминая лица веселящихся гостей. Не то, чтобы он воспылал симпатией к немощному старику — ни капли, особенно учитывая, что тот банкир Нового Рейха. Просто смеяться над людьми в подобной ситуации идет вразрез с любыми правилами приличий, и хотелось бы видеть кто так развлекается.

Происходящее здесь Никласу постепенно казалось все более странным.

Между тем понесли горячее и на некоторое время громкие разговоры поутихли — будучи разбавлены звоном посуды. Столы ломились от самой разнообразной еды, горничные-официантки сновали по вагону, люди ели, пили, общались и веселились. Женевьева поначалу уделяла много внимания непосредственно Никласу, ведя с ним светскую беседу, и только сейчас упорхнула. Едва она встала из-за стола, всё движение, казалось, теперь происходило вокруг девушки — она была истинной хозяйкой мероприятия, успевая улыбнуться и пообщаться с каждым.