2012. Танго для Кали

Ожидаемое возвращение дочери добавило Людмиле Сергеевне сил. Она даже поднялась с постели, где провела последние четыре дня, и с утра топталась на кухне. Когда с работы пришёл Сергей Александрович, в доме забыто и вкусно пахло готовым обедом, чувствовалось уютное тепло. Мать сидела в зале, скрашивая ожидание за телевизором. Она чутко прислушивалась к шуму на лестнице и, когда запищал домофон, поспешила к двери с радостным возгласом:

— Это Матюня!

Она даже не спросила, кто звонит. Дождалась прибытия лифта, распахнула дверь в квартиру и растерянно отступила в коридор, прижалась к стене, оттертая входящими крепкими мужчинами в одинаковых строгих костюмах. Не говоря ни слова, они проникли в квартиру и сразу же рассредоточились по комнатам.

— Кто вы такие? Что вам нужно? — слабо воспротивился вторжению Матрёшин отец.

Один из гостей махнул невразумительной красной книжкой.

Людмила Сергеевна, держась за стену, вернулась в зал и без сил опустилась на диван. Телевизор продолжал работать, но она ничего не видела и не слышала. Из комнаты дочери донеслись негромкие голоса, кажется, незваные гости включили Матрёнин компьютер и удивились, обнаружив на домашней машине пароль.

Электричка прибыла в Москву перед сумерками. Когда Чёрный и Матрёна добрались до её дома, как раз начало смеркаться.

— Давай-ка, обойдём вокруг, — неожиданно предложил Антон. — Что-то у меня предчувствие.

Они зашли со стороны соседнего дома, выглянули из-за угла. В окнах горел свет — все дома. Возле подъездов скопище машин — как всегда. Что «не так», определить было невозможно.

— Ладно, нет смысла тянуть, всё равно идти надо. — Матрёша поцеловала Антона на прощание. — Ну, я пошла?

Он промолчал. Они оба понимали, что появление Антона сейчас будет совершенно неуместным. Девушка покинула убежище и медленно направилась к своему подъезду. Уже через пару шагов она принялась озабоченно шарить в кармане. «Ключи ищет», — подумал Антон, но она вытащила телефон. Остановилась, глянула на экран, нажала несколько кнопок и так же спиной принялась отступать обратно.

Антон втащил её за угол. Матрёша молча протянула ему мобильник.

«Доча, не заходи в дом. Ключи от „жигулей“ у Кузьмича. Уезжайте подальше».

— Это от отца, — напряжённым голосом пояснила Матрёна, как будто это не было понятно из текста sms.

— Кто такой Кузьмич? — насторожённо спросил Антон. — Что там у вас такое?

Девушка лишь молча развела руками. Потом добавила:

— Это сторож на гаражах. Там стоит вторая машина отца, старая.

Они растерянно топтались возле соседнего дома. Где-то хлопнула дверь, Антон выглянул. Из Матрёниного подъезда вышел человек в представительском костюме и без верхней одежды, как будто решил покурить или дожидался машины. Он встал возле двери, оглядываясь по сторонам. Матрёша протиснулась и тоже смотрела за угол из-под руки Антона. Он шикнул на неё, но девушка не шевельнулась. В это время из дверей показался второй такой же субъект. В наступающих сумерках они казались близнецами. Он кивнул первому, и оба скрылись в подъезде.

— Это кто? — поинтересовался у Матрёш и Антон. — Соседи? Ты таких знаешь?

— В первый раз вижу! — выпалила она. И добавила: — Точно не из наших соседей.

Антон поднял глаза на окна, в одном из них как раз показался мужской силуэт. Мужчина возник в проёме штор, в котором через тюль можно было разглядеть люстру, и быстро их задёрнул.

— Это не мой папа, — уверенно заключила Матрёна и зябко поёжилась. Чёрному тоже было очень не по себе. Он подумал, что раз такое дело, то им не стоит возвращаться и в дом. За домом наверняка следят, он больше не сможет служить им защитой.

— Мне по зиме звонили всякие. — Девушка начала вспоминать. — Странные личности. Я не пускала. Вот дозвонились и вломились.

— Далеко твой Кузьмич? — прервал Антон её горестные раздумья.

Она кивнула, и первая двинулась быстрым шагом вдоль дома. До гаражей было почти десять минут ходьбы. Матрёна снимала нервный стресс, неумолчно болтая. Антон узнал, что у её отца, помимо современной иномарки, на которой он ездит на работу, была старенькая модель «жигули», что он её тоже холил и лелеял, перебрал собственноручно от картера до капота, мечтая передать дочери, как только она подрастёт и пожелает выучиться водить машину. Дочь подросла, но учиться ей было недосуг. На машину написали генеральную доверенность на её имя и оставили.

— Там нужно было покрасить только, у отца тоже никак руки до этого не дошли. Так я же не собиралась ездить. — Девушка как будто оправдывалась перед Антоном, что им сейчас достанется не последний «лексус», а всего лишь древняя советская развалюха. Антон не слишком её слушал, он пробовал прикинуть, как быстро враги вычислят, что им удалось ускользнуть.