2012. Танго для Кали

— Согласно Тантре окончательная истина состоит в полном взаимопроникновении Шивы и Шакти, мужской и женской энергий. Шива, или треугольник, повёрнутый вершиной кверху, представляет статический аспект высшей реальности; Шакти, или треугольник, повёрнутый вершиной вниз, представляет собой кинетическую энергию объективного универсума. Вот и наши треугольники и наша гексаграмма. А это Тибет, девятнадцатый век.

— Сходится! — Антон радостно потёр ладони. Совпадение западной каббалистики и алхимии с восточным символизмом было идеальным.

— Я тут повыписывала, вдруг пригодится. Вот. — Она подняла сумочку и протянула Чёрному пухлый блокнот. — В самом конце смотри.

Он начал листать с конца. Вот торопливые строчки, Матрёша записывала с экрана.

«Отношения между Кали и нами — Её детьми — не прекращаются ни в этой жизни, которая представляется как единственная реальность, ни за её пределами. В этой жизни мы сталкиваемся с Ней как с Майей. Кали — это и есть Майа». «Майа — это Знание и Иллюзия, Природа и Энергия. Её называют по-разному. Сведущий в писаниях Шайвов может назвать Её умом, или интеллектом. Практика показывает, что Майа — Нечто самоочевидное. В действительности Её не существует как чего-то отдельного от того Бытия, что не проявлено. В абсолютном смысле есть только Высший Брахман, или Абсолют».

«Свастикой в геральдике называется „крест крампоне“ — железный крюк. В Индии форма с поворотом концов против часовой стрелки, называемая „саувастика“, означает ночь и чёрную магию, а также является символом „чёрного бога“ Кали, несущего смерть и разрушение».

«Другие полагают, что правосторонняя свастика символизирует Ганешу, божество, которое входило в свиту Шивы, и мужское начало, а левосторонняя — Кали, одну из ипостасей Девы, жены Шивы, и женское начало».

«Кали — многоликая Богиня, которая руководит жизнью с момента зачатия до смерти».

— Вот так! — довольная Матрёна отобрала свой блокнот. — Отмечаем экзамен, да?

— Конечно, — улыбнулся Антон.

— Тогда я иду ставить чайник.

Чёрный набрал код и отряхивал снег с ботинок, ожидая, пока Люминос подойдёт к домофону. Его что-то долго не было. Антон постучал по стальной двери тростью. Желание снова взять в руки книгу, о которой он не вспоминал столько лет, теперь мучило его, как жажда. И он не мог этого объяснить. Конечно, он приобрёл её в Венеции в 1774 году, так тогда же и изучил, отмечая на полях свои разногласия с автором. Зачем она понадобилась ему теперь? Он использовал этот труд при посвящениях в египетскую ложу, но здесь он не намерен никого посвящать. А жажда томила.

— Да? — прозвучал сонный голос из динамика.

— Это я. Я за книгой.

— А, да, заходи…

Замок пиликнул, Антон потянул на себя дверь.

— Привет. — Леонид щурился на свету, видно было, что Чёрный поднял его с постели.

— Я вчера звонил, ты сказал, что посмотришь. Нашёл?

— Ещё нет. Да она здесь точно, сейчас погляжу. Проходи в зал.

Лёня ушёл в спальню, оттуда донёсся скрежет отодвигаемой мебели. Потом хлопки складываемых друг на друга стопок книг. Потом радостный возглас:

— Нашёл!

Люминос вошёл в зал, торжественно неся перед собой чёрную коробку. В ней укрывался обёрнутый в тонкую элегантную кожу толстенький томик с золотым тиснением и надписями по-итальянски.

— Ага, спасибо. — Антон заставил себя взять книгу спокойно, а не хватать, как голодающий кусок хлеба.

— Чай будешь? — Кажется, Леонид медленно просыпался.

— Не откажусь. Холодно там, однако.

— Да уж. Сейчас. — Он ушёл в кухню наполнять и включать чайник. Вернулся, прихватив пачки с разными сортами чая и два тонких стакана в старинных подстаканниках. — Выбирай!

Антон подумал и подвинул к себе коробку с зелёным чаем с жасмином и магнолией.

— Выбрал.

Звякнул чайник, Люминос ещё раз удалился на кухню, принёс кипяток, разлил по стаканам.

— Что нового? — Он изучающе смотрел на Антона.

— Восстановил в доме систему, — свернул на бытовуху Антон. — Теперь жить можно.

— Поздравляю. Хорошо, значит, ты больше переживать не станешь.

— Да, надеюсь. Просто бальзам для нервов. — Чёрный вёл ничего не значащий разговор и внимательно изучал Леонида. И то, что он видел, почему-то ему не нравилось. Оставалось понять — почему. — У тебя всё в порядке?

— Да. — Люминос удивлённо поднял брови. — Почему ты спросил?

— Смурной ты какой-то. Тёмный.

— Не проснулся ещё. — Леонид улыбнулся прежней мягкой улыбкой. — И кошмары мучают.

— Кошмары? — Чёрный насторожился.

— Так, ерунда. Не первый раз в сновидении, разберусь.

— Слушай, если что-то серьёзное… — начал Антон, но Леонид перебил:

— Это касается только меня. Лично.

— Ладно, хорошо. — Он согласился, хотя не нашёл в ситуации ничего хорошего.

— А ты как? Восстанавливаешь магресурс? — Люминос со значением посмотрел на книгу и перевёл взгляд на Чёрного.

— Навожу порядок в доме, — осторожно ответил Антон. — И в библиотеке тоже.

— Понятно.

— Спасибо. — Антон допил чай и поднялся. — Мне пора.

Леонид проводил его до двери и пожелал удачи. Антон, с заветной книжкой в руках, поспешил домой.