2012. Танго для Кали

– Не беда, у нас можно просто смотреть. – Стройный парень улыбался так мягко и спокойно, свет был таким тёплым, а сам магазин уютным, как дом коллекционера или крохотный музей, что Матрёша тут же успокоилась и, может быть, впервые за долгое время почувствовала себя в полной безопасности. Она подошла к прилавку и принялась любоваться оружием.

Здесь были как подарочные, сувенирные клинки с богато украшенными ножнами и рукоятями, так и рабочие – не столь разукрашенные, зато из хорошей стали, с выверенным балансом, удобные для руки фехтовальщика. Девушка ничего не понимала в оружии, но оно было просто красивым. Вдруг её внимание привлекла не слишком толстая палка с металлическим навершием. Она смотрела на неё, смотрела и никак не могла понять, что это такое.

– Извините… – Она тоже улыбнулась продавцу. – А вон та палка в углу – это какое оружие?

– О, это секретное оружие страшных людей, – загадочно произнёс яркоглазый парень и положил перед девушкой элегантную тяжёлую чёрную трость с массивным металлическим набалдашником.

– Трость – оружие? – не поверила она.

Парень хитро подмигнул, взял трость и, как ей показалось от неожиданности, разорвал её пополам – раздался звук работающего поршня, затем в одной его руке оказалась тяжёлая прочная палка, в другой – длинный узкий кинжал.

– Нержавейка, – заметил он как бы между прочим.

Матрёша ахнула. Она тут же представила, как Антон играет с тростью, вертит в пальцах, перебрасывает из одной руки в другую и слитным жестом выдёргивает из её тела клинок. Картинка была эффектной. Так ведь ему и вправду нужна трость! Просто для ходьбы, он со своей спиной столько пешком ходит.

Антон дошёл до лестницы на эстакаду, Матрёши ещё не было.

– Надо было позже на полчаса приходить, – поворчал он про себя. – Ведь знает же, что не май месяц, могла бы быть точной.

Он не знал, почему Матрёна попросила его прийти на «их место», и слегка волновался, – наверно, она откопала что-то крайне важное. Чёрный втянул сквозь зубы ледяной воздух, развернулся и зашагал вдоль набережной – стоять на месте в такой холод было бы не лучшим решением. В тот же миг на лестнице показалась девичья фигурка в пушистой шубке. Девушка что-то старательно прятала за спиной. Она сбежала вниз, догнала Антона и окликнула звонким:

– Привет!

– Привет, – развернулся Антон. – Сегодня ты на удивление пунктуальна.

– Ага. – Матрёша расцвела одной из своих самых сияющих улыбок. – Вытяни руки и закрой глаза!

– Это ещё зачем? – не понял Антон.

– Ну пожалуйста! Нюша тебя очень просит!

– Уговорила. – Антон старательно зажмурился.

На его ладони лёг длинный тонкий, но увесистый предмет.

– Это тебе! – радостно возвестила Матрёна.

Чёрный открыл глаза. Он сразу понял, что трость должна быть с секретом, потянул, покрутил – вещица не поддавалась. Он дёрнул сильнее и замер с клинком в правой руке.

– Спасибо! – от всей души поблагодарил Антон. – Огромнейшее тебе спасибо!

– Тебе нравится? – зачем-то спросила Матрёна, хотя по тому, как сразу загорелись у Антона глаза, ответ был очевиден.

– Очень!

Он немедленно попробовал, как этой парочкой можно было бы фехтовать: прочная и довольно тяжёлая трость может быть хорошей защитой, а узкий кинжал – прекрасным орудием атаки. Чёрный, как мальчишка, вертелся на заснеженной аллее с клинком и палкой в руках. Впрочем, в своих высоких чёрных берцах, чёрных джинсах, чёрной зимней куртке с торчащим из рукавов и капюшона волчьим мехом, в бандане и с длинным кинжалом он смотрелся достаточно гармонично.

– Спасибо! – ещё раз поблагодарил он Матрёну, задвигая клинок на место. – Какая же ты молодец, просто умница.

– Ага, умница! – огорчённо возразила Матрёша. – Мы с тобой в таких нечеловеческих делах варимся, а я тупую человеческую экономику осилить не могу! Что сделать, чтобы голова не кружилась?

– Спать, больше отдыхать.

– Да-да. Особенно в сессию. – Матрёша фыркнула и тут же дёрнула Чёрного за рукав. – Слушай, помнишь байку, что Калиостро сказал, что в девяностом году придёт человек, который будет причастен к его тайне? Интересно, это просто байка или искажённая информация? А то я в девяностом как раз родилась. Может, он имел в виду нас, а? Наглость, конечно.

– Теперь уже всё возможно, – пожал плечами Антон. – «Пути Нечто-Берсеркера неисповедимы».

– Невозможное возможно… Ты начинаешь всё осознавать? – допытывалась она.

– Нет, с этим плохо. – Антон покачал головой. – Пока неуд.

– Вот-вот, и у меня то же самое. Я знаешь чего боюсь? Что мы никогда этого не осознаем.

– Я что вспомнил тут. – Антон подхватил девушку под руку и, опираясь на подаренную трость, церемонно повёл к лестнице: стоять на ветру было совсем холодно. – А переосмысли-ка свои посты про время на книжном форуме.

– Точно! И такое было! – всплеснула руками Матрёна.

– Вопрос! Чем ты думала, когда на форуме обозвалась Платоном?!

– Я? Да ничем, я вообще не знала, что Берёзу так зовут!

– Признавайся! – хищно усмехнулся Антон.