2012. Хроника апокалипсиса

Хватит языком трепать,— оборвал его Паша,— Конец света... Чушь все это. Не знаю, что там с солнцем случилось, но долго это все наверняка не продлится.

И почему ты в этом так уверен? — взглянул на него Бурят.

Потому, что если это не так, нам всем хана...— ответил Паша.

Шло время, солнце все не появлялось. Если что и радовало, так это наконец-то стихший ветер. Бурят начал печь на сковороде оладьи: муки было мало, но поесть на раз хватило. Затем все снова спали, представления о том, что сейчас — день или ночь, ни у кого уже не было.

Когда проснулись, снаружи была все та же тьма. Снова поднялся ветер, вскоре достигший силы урагана, его завывания леденили душу. Среди беглецов царило уныние.

Сдохнем здесь...— мрачно заметил Чилим,— Жратвы хватит на сутки, не больше. И что потом?

Поживем — увидим,— ответил Бурят,— Воды надо принести, рис сварим.

Костя, слышал? — Чилим взглянул на парня.

Почему опять я? — уныло откликнулся тот.

Бегом, я сказал! — повысил голос Чилим.

Медленно поднявшись со скамейки, Костя огляделся,

потом взял ведро и вышел за дверь.

Урод...— Чилим проводил его взглядом,— По десять раз ему все повторять надо.

Бурят приготовил рис, высыпал его в кастрюлю. Прошло пять минут, десять — Костя все не возвращался. Когда миновало двадцать минут, Чилим не выдержал.

Его только за смертью посылать,— зло произнес он,— Найду, урою...

Надо будет еще дров принести из поленницы,— сказал Бурят,— Здесь мало осталось.

Принесу...— бросил Чилим и вышел из домика.

Вернулся он через минуту — без Кости и без дров.

Ну и что там? — окинул его взглядом Бурят.

Костя повесился,— ответил Чилим,— Вот придурок.

Стало тихо.

То есть как — повесился? — нарушил тишину Потап.

«Как»-«как»...— зло взглянул на него Чилим,— За шею.

Паша поднялся и вышел за дверь.

Чилим не солгал — тело Кости безвольно висело под шиферным навесом, слегка покачиваясь на ветру. Подойдя, Паша взглянул на него, потом сплюнул и начал набирать дрова.

Когда он вернулся с охапкой дров, то сразу ощутил устремленные на него взгляды.

Теплеет на улице,— сказал он и бросил дрова у печки.— Это хорошо.

А паренек? — спросил Кузьмич.

Висит,—ответил Паша,—Так что кому-то теперь придется идти за водой...

Проснувшись в очередной раз, Паша не поверил своим глазам — за окном были сумерки. После царившей все последнее время на улице тьмы это казалось настоящим чудом.

Братва, светает! — крикнул он, слез с нар и выбежал на улицу.

Ветер заметно стих, было тепло. Но главное — светало, теперь уже в этом не оставалось сомнений.

Высыпавшие на улицу беглецы живо обсуждали увиденное. А когда над лесом наконец-то показался краешек солнца, на глазах у Кузьмича даже выступили слезы.

Никогда не думал, что буду так радоваться солнцу...— с чувством произнес он.— Спасибо, Господи! — Он медленно перекрестился.

Вскоре солнце поднялось над лесом. Пели птицы, дул слабый теплый ветерок. На этом фоне особенно сиротливо выглядело все еще висевшее в петле тело Кости.

Вот дурак,— сказал Паша, взглянув на мертвеца,— Не дождался.

Просто слабак был,— сплюнул Чилим,— А слабакам одна дорога.

Надо бы его похоронить,— предложил Бурят,— Нехорошо как-то.

Да на кой он нам нужен? — возразил Потап,— Пусть себе висит. Все равно мы уходим.

Его надо закопать,— поставил в этом споре точку

Паша.— Если его найдут, поймут, что мы здесь были. Лопата под навесом,— Он в упор взглянул на Потапа.

Ладно, зароем...— Потупив взгляд, Потап отправился за лопатой.

Час спустя они уже снова шли на юг. Паша был уверен, что рано или поздно им удастся выйти к железной дороге, и не ошибся: около полудня лес вдруг расступился, беглецы увидели железнодорожные пути.

Все, пора разбегаться,— заявил Паша.—Дальше вместе нельзя. Мы с Чилимом пойдем туда,— Он указал влево, вдоль железнодорожных путей,— Потап, пойдешь с нами?

Конечно! — с готовностью согласился тот.

А мы? — В голосе Кузьмича мелькнуло недоумение,— Вы что, нас бросаете?

Нельзя нам всем вместе,— пояснил Паша,— Попадемся. Так что вы туда, мы туда. Удачи...— Он повернулся и пошел вдоль путей.

Потап и Чилим направились за ним. И пока они не скрылись за поворотом дороги, Кузьмич и Бурят смотрели им вслед...

Они шли уже второй час, когда наконец-то появились первые признаки близости людей. С обеих сторон вдоль путей тянулись тропинки, трава кое-где была выкошена. Значит, до жилья совсем недалеко.

Что будем делать, если на ментов напоремся? — спросил Потап.

Ничего,— ответил Паша.— Беженцы мы, после землетрясения. Потому и без документов.

Ну да, беженцы...— усмехнулся Чилим и взглянул на свои украшенные наколками руки,— Да они сразу поймут, кто мы.

Поймут, не поймут...— Паша раздраженно сплюнул,— Встретим, тогда будет видно.

Вскоре они действительно вышли к какому-то поселку. До перрона, где можно было узнать название станции, не дошли — свернули к домам.

Что-то тихо как-то...— пробормотал Потап.— Ни души...

Он был прав, Паша уже и сам обратил внимание на непривычную тишину. Кроме того, повсюду валялось много брошенных вещей — было ясно, что жители.поселка покидали его в большой спешке.

Ну козлы! — произнес вдруг Чилим.— За нами идут!