2012. Формула выживания

После дежурного обмена приветствиями я спросил Антона, чем тот занимается.

— На работе сейчас, — ответил он. — Но к полудню освобожусь. Где был все эти месяцы?

— Разбирался в себе.

— Разобрался? — В голосе Антона чувствовалась усмешка.

— А черт его знает, — искренне ответил я. — Не знаю.

— Копание в себе — худшее из всех зол. Уж поверь на слово. Секунду… — Было слышно, как Антон перебросился с кем-то парой слов. — Как насчет того, чтобы подскочить ко мне сегодня вечером? Если хочешь, можно и раньше — я освобожусь к двенадцати, забегу в офис. Можем встретиться там и поехать ко мне. Кто-нибудь еще из наших подъедет. Посидим, поболтаем?

— Хорошо, — согласился я, чувствуя, что в эти секунды решается моя судьба. — Я подъеду вечером, часикам к семи — подойдет?

— Подойдет. Ну все, до встречи, меня зовут… — произнес Антон и положил трубку.

К Черному я подъехал за четверть часа до семи вечера. Встретил меня сам хозяин дома.

— Привет, Егор, — поздоровалась он. — Загоняй машину…

Еще подъезжая к дому Черного, я обратил внимание на стоявший чуть в стороне неприметный фургон. Чем-то он показался подозрительным, поэтому, загнав машину во двор, я сразу спросил Антона об этой машине.

— «Серые», — подтвердил тот мою догадку. — Все пытаются следить за нами, прослушивать. Но у меня здесь хорошая система защиты. Пошли в дом…

Раздевшись в прихожей, я вслед за ним прошел в гостиную.

В одном из кресел удобно устроился Калина. Рядом, у потрескивающего камина, стояло инвалидное кресло, в нем сидела миловидная девушка лет двадцати пяти — русоволосая, с приятной улыбкой. И только взгляд ее был каким-то отсутствующим.

— Привет, Егор! — увидев меня, поздоровался Саша.

— Привет! — Подойдя ближе, я пожал ему руку. Потом взглянул на девушку: — Добрый вечер.

— Добрый вечер, — тихо ответила она.

— Знакомься, Егор, это Маша. — Калина посмотрел на девушку.

— Рад познакомиться, — произнес я.

— Я тоже. — По губам девушки скользнула едва заметная улыбка. Она не смотрела на меня, но каким-то образом я почувствовал, что ее внимание обращено на меня.

— А где Леонид? — поинтересовался я.

— Он сейчас где-то на Карибах, ныряет с аквалангом, — пояснил Антон, усаживаясь в кресло. — Участвует в поисках затонувшего галеона. Садись…

— Круто! — уважительно произнес я и сел на диван. — Когда вы все успеваете?

— Не успевает тот, кто ничего не делает.

— Ну так что там дальше? — спросила Маша, взглянув на Антона незрячими глазами.

— Пришли мы, значит, на место, — продолжил Черный свой рассказ, прерванный моим появлением. — Полянка небольшая у реки, на ней охотничья избушка. Замка нет, дверь просто куском проволоки замотана. А над дверью, на вбитом в бревно куске арматуры, висит бычий череп. И рядом корявая надпись чем-то черным: «Не снимать — забодает!» Мы, понятно, посмеялись над этим, да и снимать черепушку никто не собирался — не мы ее вешали, не нам и убирать. До вечера успели в реке накупаться, рыбы на уху наловили. Дэн растопил «буржуйку», Шаман травок всяких для чая насобирал. Собрался пойти воды набрать в чайник, вышел из дома. Тут же возвращается и спрашивает: «А кто череп снял?» Мы, конечно, тут же из домика выскочили. Глядим — арматурина торчит а черепа нету. Я решил, что это Шаман балуется, попугать нас решил. Денис вообще шутить не любит, я череп тоже не снимал. Остается Шаман. А он на полном серьезе говорит, что ничего не снимал, что ему этот череп даром не нужен. Короче, поверили мы ему, веселья у нас сразу как-то поубавилось. Походили вокруг, осмотрелись — тишина, никого нет. Но ведь сама по себе эта черепушка не могла исчезнуть?

Антон обвел нас многозначительным взглядом.