2012. Формула выживания

Горше всего было смотреть на мою мастерскую. Рабочий стол сгорел полностью, среди головешек можно было разглядеть закопченные инструменты со сгоревшими ручками. Шкаф превратился в странную покосившуюся конструкцию из обуглившихся древесно-стружечных плит: порывшись в головешках, я, к своему удивлению, отыскал-таки жестяную коробку с хранившимся в ней ювелирным скарбом. Снаружи она была вся закопченная, немного подгорела и лежавшая на дне коробки фланелевая тряпица. Но сами украшения почти не пострадали. Несколько минут спустя я вышел из квартиры, прикрыл дверь. Больше мне здесь делать было нечего. Если что и утешало, так это то, что теперь хозяйка квартиры вряд ли что-нибудь потребует с меня за мебель и уничтоженный паркет…

Ночевал я этой ночью в гараже, в машине — так мне было проще. Во-первых, не хотел никого беспокоить, а во-вторых, просто хотелось подумать в тишине о том, что меня ждет дальше. Ремонтировать квартиру у меня не было никакого желания, да и вины моей в случившемся не было. Более того, я очень ясно понимал, что последние события предвещают серьезные перемены в моей жизни. То, что из универмага меня выгнали не без помощи ребят из ФСБ, мне казалось достаточно очевидным — мелкая месть за отказ сотрудничать с ними. К пожару они, скорее всего, отношения не имеют — просто досадная цепь совпадений. Но именно эти совпадения и говорили о том, что для меня настало время перемен. В конце концов, что я забыл в этом жалком городишке? Если раньше меня здесь что-то и держало, то теперь я действительно вольная птица.

Все говорило о том, что мне надо ехать в столицу. Бомжевать пока не придется, но если за пару месяцев не удастся где-нибудь обосноваться, будет туго. На гостиницах разоришься — значит, надо у кого-то перекантоваться, хотя бы первое время. Я был уверен, что могу обратиться за помощью к Черному и его друзьям, но не хотел этого делать. Да, с ними интересно, но лучше я все-таки буду жить своей жизнью. Хватит с меня «серых» и фээсбэшников, я и так уже сполна получил за свое глупое любопытство — нечего лазить по урнам и вытаскивать из них всякую дрянь. Не полез бы за той флешкой, жил бы себе сейчас припеваючи…

Урок пошел впрок. К Черному я обращаться не хотел, оставался один вариант — Паша. Старый друг, работавший конструктором на каком-то заводе. Никогда не хватал звезд с неба, но как-то устроился в этой жизни, в Москву перебрался. Живет, семьей обзавелся. Двое детишек уже. Еще в январе приглашал в Москву, теперь есть повод воспользоваться этим приглашением…

Паше я позвонил утром. Наверное, именно такие события показывают, кто есть кто: к моей радости, Павел не колебался ни секунды. Выслушав меня, сразу же предложил приезжать к нему и жить столько, сколько нужно. Поблагодарив его, я облегченно вздохнул. Есть в этом мире люди, есть…

В столицу я отправился на своей верной старенькой «девятке». На фоне столичных иномарок она смотрелась довольно убого, но меня это не смущало. Везет она меня сейчас, не капризничает, а большего мне и не надо…

Жена Паши встретила меня без особой радости, но и без какой бы то ни было неприязни. Правда, кое-какие условия выдвинуть не забыла.

— Но учти, Егор: если будете с моим охламоном пьянствовать… — Она подбоченилась и строго посмотрела на меня.

— Марина, я же не пью! — демонстративно возмутился я.

— Все вы не пьете, — холодно отозвалась жена друга. Потом смягчилась: — Ладно, проходи…

Мне выделили отдельную комнату. Присев на кровать, я огляделся, устало вздохнул. Было странно сознавать, что теперь мне все придется начинать заново, что у меня нет ничего, кроме старой «девятки», ноутбука с эскизами — хвала Всевышнему, что всегда таскал его с собой — и того, что на мне надето. Да, есть еще кое-какое золотишко, но оно нужно для начала работы. Сейчас это мой единственный стартовый капитал.

В огне пожара погибли многие мои документы, включая диплом. Благо хоть паспорт и водительское удостоверение были с собой. Сгорели и листья, принесенные из другого мира…

Паша пришел с работы в седьмом часу вечера, не забыв прихватить бутылку водки. На укоры жены возмутился:

— Марина, имей совесть! Человека с работы уволили, у него квартира сгорела. Дай хоть отойти немного…

Весь вечер мы просидели с Пашей: вспоминали прежние годы, обсуждали сложившуюся у меня ситуацию. Около одиннадцати я отправился спать, думая о том, как мне теперь жить…

Проснулся я в половине восьмого утра. Какое-то время лежал, вспоминая события последних дней, потом поднялся.

Паши уже не было дома. Позавтракав, я сообщил Марине, что вернусь к вечеру, и отправился устраивать новую жизнь…